Секрет компаньонки

Мое бледное лицо залила краска стыда. Так вести себя перед незнакомым человеком… Кивнув, я, уже куда более спокойно, вместе с мистером Хаксли пошла обратно тем путем, что мы только что проделали втроем. Кристофер благородно избавил меня от общения с людьми, спрашивая у них про пропавшую девушку. Я заметила, что даже самые сухие из прохожих охотно вступали с ним в беседу, будто ненавязчивое обаяние молодого человека покоряло их в считанные секунды. Я, наверное, впервые в жизни, с досадой подумала о собственной непритязательной внешности и совсем не женственном росте.

— Никто ее не видел, — мистер Хаксли без разрешения взял меня за руку и слегка сжал ладонь. — Не волнуйтесь, мы найдем мисс Бертрам.

Я не стала выхватывать ладонь, с удивлением чувствуя, как ко мне будто бы перетекает его чистая уверенная сила. Тогда я впервые открыто заглянула Кристоферу в глаза и испугалась — такими глубокими они были, но вели вовсе не в бездну, так напугавшую меня в Дамиане Итоне, а в искрящийся радугой водоворот эмоций, чуждых моей природе. Моей нечеловеческой природе.

— Мисс Стоун?

Приятное чувство падения исчезло без следа.

— Катерина, посмотрите-ка туда.

Навстречу нам шел сам лорд Итон, а под руку с ним гордо вышагивала наша непутевая беглянка.

— Катти, только не ругайся, — бросила ко мне девушка, нагло и беспардонно пользуясь присутствием двух посторонних мужчин, при которых я едва ли решусь на настоящую выволочку. — Я случайно свернула не туда и заблудилась, а лорд Итон любезно вызвался меня проводить.

Столько бесстыдной лжи я давно не слышала.

— Вам должно быть стыдно, юная леди, — ледяным голосом отчитала я ее. — Вы заставили нас с мистером Хаксли поволноваться. Мы немедленно возвращаемся домой, и я буду вынуждена доложить о вашем поведении матушке.

Вопреки всем моим чаяниям, Виола ничуть не смутилась. Напротив, с самым честным видом произнесла:

— Катти, но разве мы не должны отблагодарить лорда Итона за помощь? — повернувшись к мужчине, она неожиданно выдала. — Не желаете ли сегодня отужинать с нами? Наша кухарка готовит изумительное рагу по-французски.

Мысленно я схватилась за голову от подобной бесцеремонности, однако, стоит отдать лорду должное, он с улыбкой покачал головой:

— Увы, я дал слово отужинать со своим старым другом. Правда ведь, Кристофер? — Хаксли коротко кивнул. — Прошу меня простить, дела мои не терпят отлагательств.

Лорд поклонился и пошел прочь, а его камердинер на прощание совершил нечто совершенно невероятное — наклонился и поцеловал мою руку, проигнорировав однако стоящую рядом мисс Бертрам. Отмерев, я обнаружила зажатый в ладони кусочек бумаги.

— Так и будем стоять? — хмуро поинтересовалась Виола, разочарованная отказом лорда Итона едва ни не до слез. — Или ты передумала докладываться матушке?

Безусловно, маленькая лгунья нуждалась в хорошем уроке на будущее, но мысли мои уже были заняты совершенно другим.

— Прощаю на первый раз. А если выкинешь еще один такой фокус, выпорю собственноручно и не посмотрю на возраст.

Слова мои слегка приободрили бедняжку, и мы отправились домой.

Оставшись наедине с собой, я с замиранием сердца развернула послание. Почерк у мистера Хаксли оказался витиеватым и размашистым. Короткая записка не содержала ничего, кроме приглашения встретиться сегодня в полночь в меблированных комнатах на Миднайт-стрит и обещания "объяснить свои слова". Разумеется, я была возмущена подобной дерзостью. Я? В полночь? Меблированные комнаты? За кого меня принимает этот человек? Я смяла листок в ладони и вдруг вновь ощутила прилив той удивительной теплой энергии, что источал Кристофер Хаксли. Развернув смятую записку, я еще раз вчиталась в завитки букв. Отчего-то в животе будто бабочки порхали, а на сероватых щеках выступил предательский румянец. До полуночи еще было время подумать. Я приложила к груди руку и почувствовала ритмичное биение. Так странно и так непривычно.

Виола всячески меня избегала и, как я узнала позже от одной из горничных, пожаловалась на меня матери, якобы, я недостойно вела себе перед лордом Итоном и подавала ей дурной пример. Такого удара я не ожидала. Все яснее становилось мне, что чем бы так ни был опасен этот пугающий мужчина, он околдовал бедняжку, и только Пресветлая знает, зачем ему это надо.