Секрет миссис Смитон

У Берри не было сада в общепринятом смысле слова, просто большой участок земли рядом с домом. В тех местах, где не зарос сорняками, он был завален каким-то хламом — старинная машина скорой помощи со снятыми колесами стояла на кирпичах, а еще две машины ржавели поблизости. Чуть в стороне смотрела оглоблями в небо выкрашенная желтой краской двухколесная тележка для пони.

— Кажется, Эрни приторговывал металлоломом, — заметила Винни.

— Эта тележка, — сказала Мередит, указывая на оглобли, — кажется довольно новой.

Они пошли к ней, аккуратно переставляя ноги. Но когда оказались достаточно близко, из повозки донеслось кудахтанье и оттуда, судорожно взмахивая крыльями, вылетела курица. Она плюхнулась на землю и, издавая низкое протестующее квохтание, переваливаясь, побежала к своим усердно роющим землю сородичам, которых Мередит только сейчас заметила поддеревом. Женщина заглянула в тележку и воскликнула:

— Ну и ну!

— Что там, яйца? — усмехнулась Винни.

— Нет, только помет. Какой отвратительный беспорядок, оказывается, Эрни был ужасным неряхой.

Мередит рискнула двинуться дальше, на этот раз с большими предосторожностями. Тележка, хотя и была грязной и пахла куриным пометом, на вид оставалась вполне пригодной для использования. С торцевой стороны к ней был прикреплен брезентовый тент, большие колеса, наполовину скрытые в темной зелени травы, усыпанной желтыми цветками, казалось, в хорошем состоянии.

— Мне кажется, — тихо сказала Винни, — это тележка Оливии. Эрни, должно быть, купил ее, когда она перестала выезжать. Только зачем она ему понадобилась? Если бы он хотел продать ее, то поставил бы под крышу, а тут — тент отброшен и куры все испортили. Какое безобразие, ведь это же кожа!

Они повернули к входной двери, и Мередит уловила какое-то движение за грязным стеклом окна.

Винни постучала, но ответа не последовало.

— Он там, — прошептала Мередит.

Винни постучала снова, погромче, и позвала:

— Кевин! Это миссис Картер. Открой дверь, пожалуйста.

Ее уверенный тон, должно быть, произвел впечатление на Кевина, который с детства привык подчиняться приказам. Заскрежетала задвижка, и дверь открылась.

Перед ними стоял Кевин. Казалось, он не мылся и не переодевался с тех пор, как Мередит в последний раз видела его во дворе «Королевской головы». Он смотрел на них широко открытыми глазами, потом вдруг остановил испуганный взгляд на Винни, спрятал обе руки за спину и заявил:

— Я ничего такого не делал.

— Конечно нет, Кевин, — успокоила его Винни. — Мы пришли посмотреть, как ты здесь управляешься. Можно нам войти? Как ты? Так мы войдем?

Кевин попятился, и Мередит, пытаясь скрыть отвращение, проследовала за Винни внутрь дома.

Раньше, наверное, здесь был крошечный зал с лестницей, ведущей наверх. Кто-то, вероятнее всего, Эрни, разобрал стену между залом и гостиной, и получилось довольно большое открытое жилое пространство с лестницей в дальнем углу. Здесь сохранился широкий каменный очаг и старинная железная плита. В данный момент плита испускала узкую ленту резкого дыма, который, не находя выхода, смешивался с запахами пота, грязи, прогорклого жира и пивных дрожжей. Мередит едва сдерживала приступы тошноты. На плите стояла закрытая крышкой заляпанная жиром кастрюля, а над плитой, на железном пруте, рядом с парой носков висели грязные тряпки для кастрюль.

Мебели было много — гораздо больше, чем нужно. Часть ее была добротной, почти антикварной, и вполне пристойно смотрелась бы в любом доме, если бы, конечно, кто-нибудь удосужился освободить ее от пыли и жирных пятен. Мередит подумала, что Эрни, наверное, частенько наведывался к местному старьевщику. На самом почетном месте стоял телевизор, экран его мерцал, но звука слышно не было.

Кевин стоял совершенно неподвижно, спрятав руки за спину и немного расставив ноги — гротескный вариант позы, которую в армии принимают по команде «вольно», но не было никаких сомнений, что чувствует он себя как угодно, только не вольно. Парень не отрываясь смотрел на Винни все с тем же выражением ужаса.

— Нам очень жаль Эрни, — сказала Винни. — Как ты справляешься сам, Кевин?

Он нервно облизал верхнюю губу, которая, как заметила Мередит, была разбита. Рана уже затянулась, но корочка была сорвана. Когда он отвечал, она заметила, как блеснули его поврежденные передние зубы:

— Приходила та женщина… и задавала вопросы.

— Инспектор Крэйн? Это ее работа, Кевин.

— Я сказал ей, что Эрни не приходил домой, две ночи не приходил. Мистер Кромби знал, я ему говорил. Не знаю, куда Эрни ходил, он никогда не говорил мне.

— А раньше такое бывало? — поинтересовалась Мередит.

Кевин оторвал взгляд от Винни и уставился на Мередит:

— Он никогда не говорил, а я не спрашивал.

«Просто он постоянно твердил тебе, что ты не должен никому говорить», — подумала Мередит.

Винни обошла вокруг плиты, рассматривая горшки и кастрюли.

— Ты завтракал, Кевин?

— Съел немного консервированных бобов, — пробормотал Кевин, — вчера вечером.

— А утром? О Боже… — Винни в отчаянии оглядела кухню. — У вас есть кладовая или холодильник?