Секрет потрепанного баула

– Что Оль? Что Оль? Я же не слепая! И потом, ты можешь на меня рассчитывать.

– В каком смысле?

– Во всех!

– Ну, вообще-то я и так знаю, что могу на тебя рассчитывать и ты на меня тоже, о чем тут говорить?

– Ты же прекрасно понимаешь, о чем. Если он не позвонит, я что-нибудь придумаю, не волнуйся.

Даша вдруг остановилась.

– Нет! – сказала она очень твердо. – Нет, Олька, ты ничего делать не будешь! Никогда ничего, поняла?

– Но почему?

– Потому! Я не хочу! Позвонит – хорошо, я буду рада, он мне и вправду понравился, но ждать звонка, огорчаться, что-то вымудривать – нет! Хватит!

– Какая ты гордая…

– Да, я такая. Теперь такая!

Они довольно долго молчали, и только перед тем как разойтись в метро по разным линиям, Даша вдруг сказала:

– Да, я вспомнила, он просил познакомить его с моими…

– Что? – ахнула Оля.

– Хочет познакомиться с мамой и с остальными…

– Обалдеть, Дашка! Это же просто клево!

– Поживем – увидим.

Но домой Даша прилетела как на крыльях. Ни мамы, ни Кирилла Юрьевича, ни Стаса дома не было, а тетя Витя дремала у телевизора. Даша подошла к зеркалу, в которое еще недавно ее носом тыкал Стас, пытаясь доказать ей, что она очень даже недурна. А сейчас на нее оттуда смотрела такая красотка, что Даша даже опешила: «Неужели это я? Такой я не была даже тогда, когда Юрик писал на асфальте под окнами, что я самая удивительная…» Даша в восторге закружилась на месте. И подпрыгнула. Как хорошо!

И тут же зазвонил телефон. Она вздрогнула. Вадим? Но нет, это звонил Петька.

– Лавря, ну что?

Даше хотелось петь, но она взяла себя в руки и проговорила:

– Следы ведут в Братушев!

– Что?

Она быстро рассказала ему все, что узнала от Наталии Дмитриевны. Петька выслушал ее, а потом вдруг спросил каким-то охрипшим голосом:

– Лавря, что с тобой?

– Со мной? Ничего?

– Но я же не глухой.

– Петечка, что ты выдумываешь, я просто обрадовалась, что опять на нашем пути возник Братушев…

– Чему тут радоваться? – недоверчиво хмыкнул Петька. – В Братушеве твоем вы со Стасом здорово тогда обломались…

– Думаешь, и теперь обломаемся?

– Уверен. Только одно хорошо: Стас небось захочет туда мотануть, в родовое гнездо, как говорится.

– Думаю, да.

– Ну, ладно, Лавря, я, пожалуй, спать пойду. Башка разболелась.

– Выпей анальгинчику, – искренне посоветовала Даша.

– Спасибо, – с трудом выдавил из себя Петька. Интуиция ему подсказывала, что Лавря опять влюбилась, и опять не в него.

Глава XI. Влюбленный дурак

Пока Петька открывал дверь квартиры, там надрывался телефон. «И кто это трезвонит?» – сердито думал Петька.

– Алло!

– Здравствуй, Петр!

– Здрасьте, Михал Семеныч, – сразу узнал Петька.

– Ты почему пропал?

– Я не пропал, у нас учебный год кончается, экзамены, то да се… – вяло отозвался мальчик. Он совершенно утратил интерес к сыску. Лавря сегодня школе так сверкала глазами, что…

– Ну ладно, все понимаю, сам когда-то в школе мучился. А ты как, успеваешь?

– Куда? – не понял Петька.

– Не куда, а по предметам. Как с успеваемостью?

– А, с успеваемостью нормально. Лучший ученик в классе.

– Молодец. Вот что, Петя, ты говорил с Капитолиной насчет барахлишка?

– Не успел.

– Ну что ж ты, парень, время зря теряешь? Давай-ка, срочно звони ей и скажи, я готов заплатить по стольнику за эти фарфоровые штучки-дрючки. Если уговоришь даму, двадцать баксов твои. – И не успел Петька и рта раскрыть, как он сказал: – Не спорь. Десять процентов от сделки – это более чем хорошо!

– А я и не спорю. Ладно, позвоню. А остальное вас не волнует?

– Пока нет, а там видно будет…

– Между прочим, Дмитрий Павлович тоже этими кольцами интересовался.

– Я знаю. Кстати, ты ему понравился, и вообще ты парень что надо. Я ведь тогда тебя испытывал.

– Как это?

– Да я так хитро пакет заклеил, что, если б ты его вскрыл, Дима сразу бы заметил.

– Ну вы даете! Зачем я буду чужие пакеты вскрывать? Странные у вас представления… Если я денег заработать хочу, значит, я какой-то совсем отпетый, да?

– Извини, Петя, как говорится, доверяй, но проверяй!

– Ладно, мне от этого ни жарко ни холодно.

– Ну нет, ты сердишься, я чувствую! Давай, дружище, звони Капитолине. А потом мне звякни, идет?

– Попробую.