Секрет рисовальщика

— Некоторые имеются. К примеру, я не могу себе представить, что в двадцать третьем году какая-то фабрика занималась выпуском такой… на тот момент не совсем нужной продукции. Тогда народу жрать нечего было, а…

— Ну что же, это вполне логично! А еще?

Я поднялся со стула и взял бюст у него из рук.

— Эта вещь сделана вручную. Не похоже, что тут был задействован станок. Вот здесь отчетливо видны следы шлифовки. А тут у мастера, видимо, соскользнула рука.

Лейтенант достал лупу и поднес изображение ближе к свету.

— Похоже, ты, Вячеслав, прав. Это не штамповка…

— Ну это уж точно! — подхватил я.

Моя уверенность, видимо, кольнула самолюбие лейтенанта. Он насмешливо посмотрел на меня.

— Откуда такая убежденность, рядовой Майзингер, что бюст появился на свет не из формы? Или вам доводилось работать на подобном производстве и известны все связанные с ним хитрости?

«Ну вот, товарищ лейтенант! — подумал я. — Стоит один раз высказать свое мнение откровенно, и вы тут же переходите на воинские звания, демонстрируя кто есть кто!» А вслух произнес:

— Мрамор, товарищ лейтенант, насколько мне известно, не годится для штамповки. Ведь это же камень.

Собразив, что лопухнулся, Синицын весело засмеялся:

— Я вот тебе сейчас как тресну по башке этим камнем! Знаток, мать твою! — и затем добавил: — Ладно не обижайся! Это у меня что-то вдруг гордыня взыграла.

В ответ я лишь смиренно пожал плечами.

На тот день мы решили остановиться на беглом осмотре кабинета. С бюстом Ленина не происходило ровным счетом ничего. Я, собственно говоря, другого и не ожидал. Оказавшись снова в приемной, Синицын поинтересовался у Зины, где мы сможем найти уборщицу Алену. Почему-то лейтенант был уверен, что она нам может поведать много интересного. Как-никак именно Алена являлась единственным свидетелем в деле с Паниным. Если сообщенные ею сведения вообще чего-то стоили…

— И еще, — не дав девушке ответить, добавил Алексей, — бюст Владимира Ильича Ленина мы берем с собой. А вам я сейчас расписку напишу.

Вырвав из своего блокнота листок, лейтенант размашисто на нем накидал: «Бюст В. И. Ленина изымается для проведения следственного эксперимента. Изъятие произвел эксперт Синицын».

Я отвернулся, чтобы скрыть улыбку. Мне впервые и воочию довелось наблюдать, как представитель настоящего секретного подразделения заметает следы. Ведь даже почерка, который был использован в расписке, я у «эксперта» Синицына ни до, ни после этого уже больше не видел.

Только когда мы вновь оказались на улице, я почувствовал, что по-настоящему устал. Хотелось есть и спать. У Алексея забурчало в животе, на что мой с готовностью откликнулся.

— У-у-у, — протянул лейтенант, — а дела-то наши совсем плохи! Пора нам и о ночлеге позаботиться. Да и червячка не мешало бы заморить. Что скажешь, Вячеслав?

Я тут же согласился.

На завалинке, перед большим добротным домом, сидели двое. Мужчина и женщина. Оба самозабвенно лузгали семечки. Лейтенант Синицын толкнул калитку и бесцеремонно вошел во двор. Я последовал за ним. Громкое выплевывание кожуры тут же прекратилось. Теперь за нашим приближением с завалинки внимательно следили две пары подозрительных глаз.

— Хозяева, не это ли дом завклубом? — поинтересовался Алексей.

— Нет, — совсем невежливо откликнулся мужчина.

Из-за быстро сгущающихся сумерек рассмотреть его получше у меня не получалось.

— Странно, — обратился ко мне Алексей, — если я правильно понял Зину, то именно этот дом должен был бы ему принадлежать. Вон и наличники у окон вроде как в зеленый цвет выкрашены.

Я посмотрел на окна. Однако утверждать, что наличники были действительно зеленые, я бы наверное не решился. Было уже слишком темно.

— Я не завклубом, — снова подал голос мужчина и поднялся с завалинки, стряхивая со штанов шелуху, — а его директор. — И сразу же атаковал нас вопросом: — А вы кто будете? И че вам надо?

— Ну, слава богу, — облегченно вздохнул Синицын и ответил: — Мы приезжие. И хотели бы поговорить с вашей дочерью Аленой.

— Смотри-ка, мать, — усмехнулся хозяин дома, повернув лицо к женщине, — уже и к нашей дуре начали женихи ходить.

Женщина громко засмеялась. Мужчина тоже гоготнул и спросил:

— А че от Аленки-то надо?

— Нам необходимо задать ей некоторые вопросы относительно недавнего происшествия с товарищем Паниным.

— А-а-а, — протянул мужчина и наконец-то вышел в полосу света, которую отбрасывал тусклый фонарь над крылечком, — это который приезжий.

— Теперь уже уезжий, — попытался пошутить мой спутник, но видно испугавшись, что здесь его шутки могут и не понять, осекся.

— Нету ее сейчас дома. У подруги она своей, у Калимы. Там и ищите!

— А где это, не подскажете?

— Последняя изба по улице. В ту сторону, — указал направление отец Алены.

— Кстати, вы не посоветуете нам, где здесь у вас на ночь остановиться можно? — уже из-за калитки поинтересовался лейтенант.

— У нас не можно, — усмехнулся мужчина и деловитым тоном добавил: — У Калимы на ночлег попроситесь, она никому не отказывает.

Мы пожелали им спокойной ночи и пошли к окраине населенного пункта.