Секрет шкипера Харвея

Ральф Буллит принял приглашение и встал возле, терпеливо ожидая своей очереди. Было за полдень... На противоположной стороне улицы в двухэтажном домике Харвея, спрятанном в глубине двора за высокими листьями кактуса и зеленью декоративных деревьев, ничто не нарушало покоя. Репортеру представилась фотография этого дома на газетном листе и подпись: «Отсюда Дж. А. Харвей ушел со своей женой в море, чтобы вернуться одному».

— Стоп! — скомандовал себе Буллит. Ему вдруг представилось, как несколько лет назад так же вышла из этого дома юная красавица миссис Джоан Харвей со своим любящим мужем, чтобы тоже больше никогда не возвратиться. Муж вскоре утешился и привел сюда новую жену. И опять трагическая развязка...

Не было ли общего в этих двух случаях гибели женщин? Буллит тут же решил еще раз заняться делом Джоан Харвей.

Эллис призывно постучал щетками по ящику и показал на освободившееся кресло:

— Прошу!

Буллит попросил:

— Не торопись... Работай помедленнее, а я пока посмотрю газету.

По его расчетам Харвей должен был сейчас выйти из дому по вызову Честера.

Старательно намазывая кремом туфли клиента, Эллис докладывал результаты наблюдения: со вчерашнего вечера Харвей никуда не отлучался, и никто его не посетил. В доме, кроме него, только молодая служанка. И еще здоровая собака. Утром приходили молочник и булочник.

Буллит встал, критически осмотрел башмаки — они лишились своего естественного фабричного блеска и зеркально сияли, как у деревенского модника. Такие могут не понравиться собаке...

Вдруг Эллис сказал:

— Харвей вышел... Выводит машину... Уезжает.

Мимо них, мягко шурша покрышками, прошла открытая автомашина. Впереди, небрежно держа рулевое колесо, с безмятежным видом сидел Харвей. С заднего сиденья таращился на прохожих пятнистый коричневый бульдог.

Едва машина отъехала, как из-за рекламного щита выехал на мотопеде смуглый парнишка и, тарахтя на всю улицу, понесся вслед. Позади на седле у него сидел негритенок лет семи...

— Это Максуэлл, — пояснил «агент № 1». — А Питер у него связной.

— Где достал эту «ракету»?

— Напрокат взяли…

Во дворе появилась служанка — худенькая девушка. В ее взгляде было выражение испуга и покорности. Еще до поездки в Нью-Йорк Буллит, расспрашивая почтальона и разносчика молока о семье Харвея, попутно узнал, что их горничная Гледис всего год назад приехала с дальней фермы, в городе еще не освоилась, в кино любит ходить только на фильмы про любовь и книг не читает.

Буллит предупредил:

— Если заметишь на улице опасность, свисти.

Тут Эллис увидел полицейского, неторопливо шагавшего в их сторону, и зашептал:

— Полиция...

Буллит, не оглядываясь, ответил:

— Все в порядке. — Он направился к дому Харвея и позвонил у калитки.

Горничная подошла к калитке в тот момент, когда с нею поравнялся полицейский. Она улыбнулась ему как старому знакомому, поздоровалась: «Здравствуйте, мистер Грегори» — и строго спросила Буллита, что ему нужно.

Буллит, не обращая внимания на девушку, обернулся к полицейскому и громко спросил:

— Все в порядке, Грегори?

— Так точно, сэр, — отрапортовал полицейский словно начальнику.

— Хорошо, Грегори! Идите, только будьте поблизости, вы можете понадобиться!

— Слушаю, сэр, — откозырял Грегори. Перед тем как отойти, просительно добавил: — Это Гледис, сэр, моя землячка. Она честная и послушная девушка. Она ни в чем не виновата.

— Хорошо, Грегори, сейчас я это узнаю. — Буллит приказал девушке отворить калитку. Та растерянно повиновалась. Буллит вошел во двор, взмахнул перед ее лицом редакционным удостоверением, пробормотал: — «ФБР», — выхватил из-под куртки фотоаппарат и, нацелив его на девушку, сделал моментальный снимок. Горничная зажмурилась. Буллит, не давая ей опомниться, заговорил с ней отрывисто и внушительно, словно деревенский шериф с преступником:

— Вот что, Гледис. Нам сообщили, что твой хозяин заодно с красными! С коммунистами! Ты поняла?! А ну, говори, что тебе известно! Или ты с ним заодно?!

У девушки на глазах появились слезы:

— Я ничего не знаю, сэр.

— Сейчас выясним, так ли это? А ну, покажи, где твой хозяин держит свои фотографии и бумаги! Быстро! Быстро! — И, подтолкнув девушку к дому, последовал за ней.

В комнате, видимо служившей кабинетом, репортер приказал Гледис открыть ящики письменного стола. Но среди бумаг и фотографий дневника, о котором рассказал Томсон, не оказалось. Репортер перелистал несколько старых блокнотов... Они были испещрены какими-то колонками цифр, без единого слова. Тут же лежали проспекты различных страховых компаний, компаний по продаже земли и домов.

Буллит еще раз оглядел комнату. В углу поблескивал матовой дверцей сейф, вделанный в стену. Ох, как зачесались руки у репортера. Но вскрыть сейф — означало посягнуть на частную собственность, и Буллит решил отступить, унося второстепенные трофеи.

— О чем он говорил с женой перед отъездом? — повернулся Буллит к Гледис.

Девушка начала вспоминать;

— О разном.

— Они ссорились?

— Да, да! Они ругались, сэр. Хозяин денег ей не давал — отцу