– Габи, я пообещал ему в больнице, что передам тебе его письмо. Я должен был…
Неверный ответ!
– Вэл, – она посмотрела на него так, что захотелось просто удавиться, – если ты так любишь младшего братика, что готов отдать ему все, что у тебя есть, ради бога! Одно только «но». Я в этот список не вхожу. Во всяком случае, с этой самой минуты. Привет Тиму!
Она быстро пересекла директорский кабинет и скрылась за дверью. И Вэл знал, что единственным правильным решением в этой ситуации будет догнать Габриэллу, прижать ее к себе и целовать до тех пор, пока она не согласится выслушать, что он с самого детства от нее без ума. И он даже вскочил на ноги в попытке исправить свою ошибку. Но Габи была права: ему не хватило сил в самый важный момент его жизни.
Вэл изнеможенно опустился на колени и беспомощно уставился в пол…
* * *
Поместив облакообразную и весьма агрессивно настроенную Иден Роббинс в специальный непроницаемый контур, доктор Дейс занялся неожиданно взбодрившимся Джастином Левисом. Впрочем, Кристиан догадывался, с чем были связаны подобные перемены. Очевидно, одновременно активизировавшись, два защитных костюма перераспределили между собой энергию своих владельцев, и, благодаря Мелоди, Джастин смог дотянуть до операции.
По поводу того, как именно его ученикам удалось заставить сработать сразу два костюма, у Кристиана имелись свои подозрения. Но он тактично предпочел оставить их при себе и занялся наконец многострадальным Джастином.
Процедура извлечения клеща заняла совсем немного времени и обошлась пациенту минимальными потерями. Полуживое паукообразное было тщательно запечатано в стерильном сосуде и немедленно отправлено в ВИЦ для изучения.
Джастину было велено позвонить домой и сообщить под любым предлогом, что сегодняшнюю ночь он проведет в школе. Кристиан опасался последствий столько долгого воздействия иноземного существа на его организм и предпочитал держать этот процесс под контролем. Смущало его только то, что здесь же, в штабе, находился адерельсский демон. Пусть даже последние пять лет этот демон отдавал всего себя на благо «Элинстара» и земных детишек. Но Кристиан не знал, насколько сильно миссис Роббинс успели сегодня прочистить мозги, как долго она сможет сохранять свое нынешнее состояние и что скажет, когда снова примет человеческий вид. А вдруг Иден решит переметнуться к профессору Медмену? И сообщит тому все, что видела в штабе доктора Дейса? В том числе, и про самого Кристиана?
И он сделал то единственное, что пришло ему в голову. Извлек из тайника деталь и передал ее Элин.
– Прости, что перекладываю этот груз на тебя, – покаялся он. – Но ты же понимаешь, сколь много зависит от сохранности этого предмета.
Элин тут же отвергла все попытки самобичевания доктора Дейса, но поинтересовалась, почему он решил, что деталь будет в большей безопасности у нее, нежели у него. И Кристиан объяснил.
– Просто Иден ничего о тебе не знает, значит, можно не опасаться повторного нападения. А вот сведения, которые она когда-то имела обо мне…
– Иден? – переспросила Элин. – Миссис Роббинс?
– Ну да, – Кристиан неловко усмехнулся и отвел глаза, заставив Элин похолодеть, хотя она еще и не понимала, от чего. – Ты же не думаешь, что она сегодня случайно превратилась в «облачко». Пять лет назад я сделал все, чтобы она забыла о своем адерельсском прошлом и человеке, который послал ее на Землю. Но, если демону удалось реанимировать те клетки ее памяти, что я когда-то…
Но Элин замотала головой, заставив его прервать рассказ. Она спрашивала вовсе не об этом. Да, миссис Роббинс давно замужем, у них сын-подросток – умница и круглый отличник, и вообще гордость школы. Но почему тогда у Кристиана такой виноватый вид, словно его поймали на каком-то хулиганстве? И откуда это слишком естественное и возмутительно нежное «Иден»?
– Ты встречался с ней? – неожиданно выпалила Элин. Сделанные тринадцать лет назад ошибки научили ее действовать напрямик и выяснять интересующую ее информацию до необходимого уровня. И она была готова к тому, что Кристиан сейчас начнет отпираться, переводить разговор на другие темы, и уже придумывала способы заставить его сказать правду, но он вдруг махнул рукой и небрежно заявил:
– И с ней, и с ее сестрой, и все одновременно, ибо не мог отличить одну от другой.
Это повод не для ревности, Элин, а для сочувствия моей беспросветной тупости. Обошлась она мне, кстати, не слишком дешево. Ходить я, во всяком случае, с тех пор так и не научился.
Элин поджала губы.
– Может, объяснишься? Твои вечные секреты и недомолвки мне уже порядком надоели. Ты же понимаешь, что я не успокоюсь и пойду выяснять всю правду окольными путями. И кто знает, чем все это закончиться.
Кристиан улыбнулся.
– Шантажистка, – резонно заметил он и, тем не менее, рассказал ей вкратце о событиях, связанных с первыми нападениями профессора. И с появлением в «Элинстаре» Иден Добсон.
После того как он закончил, Элин долго молчала. Потом вздохнула.
– Я не понимаю теперь только одной вещи: почему ты меня все еще не ненавидишь?
Кристиан удивленно крякнул.
– Ненавижу? Тебя?