Секретарь старшего принца 6

Эльфы заставили землю подняться, формировали стены. Золотыми отсветами замерцали почти прозрачные магические щиты Аранских. Я отступила ещё дальше, прекрасно понимая, что это не моя битва, я же простой дра…

Нет, я тоже правящий дракон, и поэтому остановилась, выплеснула магию в щит, добавляя его к щитам остальных.

Дарион бежал к нам, я видела его краем глаза.

Земля вздрогнула, и Дарион споткнулся. У него было непривычно испуганное лицо, и смотрел он не на остальных Аранских, а на меня. Этот взгляд жёг.

Поверхность Безымянного ужаса и отдельной его части задрожала. Их колебания были синхронными. В такт им чудовища гудели. Страшный, оглушающий гул нарастал. Это была какая-то убийственная вибрация, и она действовала на всех — всех корчило…

Из похожей на облака поверхности Безымянного ужаса выстрелили острые исполинские иглы — в небо, в Нергала, в разные стороны. Перед Аранскими вспыхнул усиливший щиты огонь, тьма демонов закрыла их щитом до неба. Лишь Саран догадался уменьшиться и сделать сверхплотный ледяной щит.

Серые шипы пронзили, нанизали Арендара и Валерию, третий шип пробил главного демона с его рогатой демонессой, а четвёртый застрял в ледяном щите Сарана.

Направленный в небо шип развеялся прахом, и метивший в Нергала осыпался серыми осколками.

Намороженный лёд стремительно таял, в несколько мгновений щита Сарана не стало, он едва успел оттолкнуть свою денею, но шип пробил его плечо, и он рухнул на колени.

Вот так просто… одним ударом… драконов с денеями.

— Помогите им, — сипло пробормотала Валерия.

Красноволосая демонесса восхитилась:

— Изумительно. У Безымянного ужаса просто изумительный арсенал, как жаль, что его невозможно полноценно изучить.

А я смотрела, как золотой дракон Арендар припал на передние лапы, опустился на землю. Как рядом не удержалась на лапах и рухнула Валерия.

Я их не любила, но сейчас… видеть их было так невыразимо печально. Такая отчаянная безнадёжность была в их падении, в том, как они смотрели друг на друга, пытались приблизиться — и угасали.

И хотя никто ещё не бросился им на помощь, мне показалось, что помочь им просто невозможно.

У Элора вытянулась морда. Несколько мгновений он будто не мог поверить в то, что видит. Опомнившись, он подскочил к ним:

— Надо что-то делать!

Я попятилась, скользнула взглядом по раскинутым в разные стороны шипам, по жертвам.

— Лин! — отчаянно закричал Элор и вцепился зубами в шип, пронзивший Арендара.

Ланабет выстрелила в этот шип, но золотая стрела увязла в дымчатой поверхности.

Демоны, пытаясь освободить своих, рубили шип мечами.

— Перерубить! Надо перерубить!

Император выдохнул раскалённое добела пламя на шип Валерии.

— Выжечь! — крикнул он. — Попытайтесь его выжечь!

— Надо попробовать перебить снарядом, — крикнул воинственного вида демон.

Элор рычал и грыз шип, пытался вспороть золотыми когтями его серую непробиваемую поверхность.

Схватившись за рукоять Жаждущего, я уже собиралась броситься на помощь и попытаться сделать хоть что-то, как вдруг провалилась во тьму.

Снова ловушка?

Жаждущего больше не было со мной, как и Многоликой. Я падала в темноту, и ничьи зубы не пытались меня перекусить, не было вони и слизи.

Просто тьма.

И в этой тьме вспыхнуло что-то золотое. Оно увеличивалось или меня несло к золотому сияющему овалу. Я всматриваюсь в это нечто. Не вполне овальное. Это… это невероятного размера золотой глаз. Сияние его зрачка и радужек чуть заметно подсвечивает окружающие его чешуйки.

Ужас пронзил меня, пробрал до последней изменённой косточки, до каждой скрытой в коже чешуйки.

Великий дракон… сколько раз я поносила его за бездействие, сколько раз мысленно ругала, считала, что он ничего не хочет делать, не спас золотых драконов, и теперь, если у меня не ночной кошмар и не навеянные галлюцинации, он здесь. Или я здесь, у него, в его власти.

Глаз приближался, ровный золотой зрачок был направлен на меня. Он смотрел на меня, овевая светом. И я чувствовала вокруг себя потоки силы, ощущала… драконью форму, она была здесь! Рядом! Но такая призрачная, что я никак не могла ухватить этот образ, нас словно что-то разделяло — холодное и тёмное. Или форма растворялась…

— Верни, — я захлёбывалась от страха, тоски, томления, от пронзившей сердце невероятной надежды: а вдруг, вдруг Великий дракон в этот день может вернуть Халэнна, — пожалуйста, Великий дракон, верни мне…

Рокотом прибоя, воем ветра, рёвом пламени и грохотом камнепада обрушился на меня божественный голос:

— Как любопытно…

Глаз стал удаляться. Я отлетала куда-то во тьму. Глаз был всё дальше-дальше-дальше. Я тонула во тьме. И вдруг в этой тьме совсем рядом полыхнули золотые огненные искры, очерчивая огромную морду и клыки.

— …жаль… — донёсся рокот прибоя, вой ветра, грохот камнепада и страшный, усиливавшийся рёв пламени.

Тьму залило золотым трепещущим, дёрганым светом. Огонь излился на меня из пасти. Меня ослепило. Опалило. Раскалило. И я падала, сгорая, не в силах кричать — так это было больно!