Ирина Кириленко

Секретарша для босса

ГЛАВА 1.

Мария Валентиновна сидела в большой светлой приёмной и безуспешно пыталась взять себя в руки. Её била мелкая дрожь, ладони вспотели, а во рту так пересохло, что язык в буквальном смысле прилип к верхнему нёбу, отчего девушка занервничала ещё больше: хороша же она будет, если случится заговорить…

Дело в том, что в это утро у Марии Валентиновны с самого момента пробуждения всё пошло наперекосяк.

Во-первых, она всю ночь почти не спала, беспокойно ворочаясь и то забываясь коротким поверхностным сном, то вновь просыпаясь и мучая себя сомненьями и плохими предчувствиями.... Наутро ей предстояло очень важное для неё собеседование на должность бухгалтера…

Хоть Мария Валентиновна и дожила до своих немалых двадцати семи лет, по-сути, это было её первое серьёзное собеседование – такое, как описывают в литературе или рассказывают подружкам в виде страшилок на каких-нибудь девчачьих посиделках или слёзно по телефону.

На предыдущее своё место работы она попала случайно и до-смешного легко. Девушка, окончив свой финансово-экономический институт и получив, наконец, в руки диплом, просто открыла газету с объявлениями о работе и позвонила по первому же попавшемуся номеру. На том конце провода ей очень обрадовались, попросили прислать на почту резюме, а после сразу же пригласили выйти в понедельник.

Дело в том, что тамошний главбух давно мечтала заиметь себе в помощницы умненькую и расторопную, но не обременённую чужим опытом работы, молоденькую девочку. Которую можно было бы легко сразу воспитать «под себя», а не мучиться переучивать, выслушивая постоянные: «а вот мы на прошлой работе делали так!».

Они с Татьяной Геннадиевной душа в душу проработали счастливых пять лет. А потом внезапно супруг главбуха, а по совместительству, владелец их фирмы, решил уйти всей семьёй на покой. Он продал фирму и укатил со своей дорогой Татьяной Геннадиевной куда-то на острова праздновать старость.

Новый же владелец полностью обновил штат, избавившись от большинства наименее ценных сотрудников. К сожалению, одной из самых недорогих этой фирме оказалась и Мария Валентиновна. Отчего ей снова пришлось встать на тропу охоты, выуживая из списка предложений хотя бы одно, по которому приняли бы её резюме и элементарно ответили.

Как это ни печально, почти по всем адресам и телефонам или вообще не отвечали, или говорили: «Спасибо, вакансия занята».

Это был первый серьёзный адрес, где ей не просто ответили, а ещё и пригласили, чтоб на неё посмотреть…

Вот с последним-то глаголом как раз и оказалась ужасная, катастрофическая и такая внезапная проблема.

Наконец, долежав и домучив себя до шести, Мария Валентиновна отправилась в ванную, намочила зубную щётку и приготовилась было мазнуть на неё зубной пасты, как тут, мельком взглянув в зеркало, в ужасе замерла: вся её левая щека оказалась раздутой до невероятных размеров ужасным, невообразимо огромным флюсом!

Причём, раздута так, что левый её глаз практически заплыл, а рот сильно перекосило. Из зеркала на неё смотрел уродливый взлохмаченный гоблин, совсем непристойно подмигивающий левым глазом и ехидно кривящий рот в похабно-глумливой улыбке.

Как такое могло случиться?! И именно сегодня?! И вообще! Разве бывает флюс, когда ничего не болит?

Мария Валентиновна осторожно пощупала языком десну. Так и есть, десна воспалилась и распухла до таких размеров, что почти поглотила зуб.

«Ой, мамочки! Что же делать?!» - запаниковала девушка. Она даже чуть было не расплакалась. Но вовремя вспомнив, что у неё остался всего лишь один глаз, который, худо-бедно, надо бы представить людям на собеседовании, решила с рыданиями пока повременить.

Звонить и переносить встречу было нереально. Ей было назначено на восемь – то есть, во-первых, звонить пока некому, а во-вторых, человек её ожидающий всё равно не сможет перекроить время встречи и, если она не придёт, попросту потеряет зарезервированные для неё пятнадцать минут. А это уже – дурной тон.

Поразмыслив немного, Мария Валентиновна пришла к выводу, что она собралась «пробоваться» в работники умственного труда, а не в фотомодели, поэтому, по-идее, насколько вздорно сегодня повела себя её левая сторона лица, никого б не должно волновать. Поэтому, немного подбодрив себя этой мыслью, она начала собираться на встречу.

Перед девушкой встала другая проблема: если у тебя в наличии лишь один только нормальных размеров и формы глаз, стоит ли красить оба? И вообще, что лучше в её обстоятельствах: явиться с одним накрашенным глазом или вовсе без глаз? Ну, в смысле, не краситься вовсе, а не выбить второй для симметрии.

«Наверное, лучше не краситься, - подумала девушка, - а то все сразу увидят, что я люблю и лелею лишь правую половину, бросятся меня осуждать как плохую хозяйку лица и жалеть и сочувствовать левой стороне. А я пока не готова к такому… расчленению».