Секретная миссия в Париже. Граф Игнатьев против немецкой разведки в 1915–1917 гг.

Возвратившись из поездки в Прагу, она известила Гартинга условным письмом о выполнении задания. П. Игнатьев решил лично выехать в Швейцарию для встречи с чешкой. Предоставим снова слово П. Игнатьеву.

«— Каков же результат вашей поездки?

— Вы будете довольны.

— Поздравляю вас, мадам, и благодарю! Расскажите все поподробнее.

Мадам С. сообщила мне, что ее муж, немедленно извещенный ею о задании, с энтузиазмом согласился. Однако несколько дней размышлял, понимая, какой серьезной опасности подвергается его жена, и, не зная, как ей помочь. Кроме деталей, которые можно передать устно, существовали другие тонкости — планы укрепленных сооружений, которые требовали изложения на бумаге. Проверки на границах были так строги, что тайно провести даже малейший клочок бумаги казалось невозможным. Сожалея о своем бессилии, муж этой дамы собирался уже отказаться от предложенного дела. Но однажды утром после очередного разговора с женой ему пришла в голову гениальная идея. Попросив мадам С. собраться в дорогу, он за два часа до отъезда нарисовал на подошвах ее ступней план укреплений Львовских оборонительных линий.

— На границе, — продолжала мадам С., — меня раздели, были проверены даже пуговицы моего манто: обыскали всю с головы до ног, но я стояла на ногах, и никому не пришло в голову посмотреть на мои подошвы.

Громко смеясь над тем, как ловко она провела противника, мадам С. сказала мне, сняв туфли и чулки и обнажив прекрасные ноги:

— Снимите этот чертеж, а я дам вам дополнительные разъяснения.

Разъяснения действительно были необходимы, поскольку рисунок немного стерся. Мне удалось идеально воспроизвести шедевр великого картографа…

Уезжая утром на рассвете, я был ошеломлен известием о ночном обыске в номере мадам С. и о передаче ее в руки швейцарского правосудия. Я уехал, не теряя минуты, поскольку документ в моем портфеле ни в коем случае не должен был попасть в чужие руки. Безусловно, за мной следили германские агенты, которые не преминули бы выдать швейцарским властям любого из тех, кого я навещал.

Едва прибыв в Париж, я отправил шифрованную телеграмму начальнику российского Генштаба, от него она поступила генералу Дитерихсу в Бердичев, который перенес на карту точные сведения, полученные мной. Через две недели наши войска начали наступление на Львовские оборонительные линии.

Мадам С. была переведена в Берн. Несмотря на настойчивость германской контрразведки, которая обвиняла ее в служении России, швейцарские власти не смогли найти никаких доказательств. Добропорядочность ее мужа, его офицерский статус заставили их выпустить мадам С. на свободу. Молодая женщина перенесла сильное потрясение. Когда случай свел меня с нею через полгода, (я не хотел подвергать ее снова таким жестоким испытаниям и больше ни о чем не просил), я едва узнал ее. Неумолимая болезнь, которой она страдала, прогрессировала.

Однако, несмотря на свое состояние, мадам С. горячо меня приняла. Она весьма интересовалась результатами своей миссии и успехами, на которые надеялись союзники для достижения победы, что тем самым позволило бы стране мадам С. стать независимой. Бедная женщина! Через полгода я узнал о ее смерти».

В другой главе воспоминаний П. Игнатьев рассказывает о своем знакомстве с первой женщиной-агентом, также входившей в Организацию № 1.

ТАНЦОВЩИЦА ЖАННА

Благодаря упоминавшемуся уже адъютанту Марселю Битар-Монену в Швейцарию была направлена молодая женщина, танцовщица Жанна X. Она питала ненависть к немцам, убившим ее жениха на Западном фронте, и согласилась поставлять П.А. Игнатьеву сведения о германской армии, ее численном составе и перемещении войск в сторону русского фронта. Этот выбор был вызван не только тем, что Жанна прекрасно исполняла зажигательные испанские танцы, но еще потому, что она владела испанским языком, а также знала немецкий и английский. На инструктаже агента было оговорено, что для своих донесений она будет использовать ежедневные швейцарские газеты, в которых станет специальным образом накалывать буквы и после этого направлять их по указанному адресу.

По заданию П.А. Игнатьева Жанна X., представившись испанской танцовщицей, должна была искать ангажемент в одном из мюзик-холлов Женевы. Эту задачу она успешно решила, и все ее представления имели необычайный успех. П.А. Игнатьев ежедневно получал от нее весьма серьезные сведения о перемещениях германских войск с указанием номеров полков, следующих на русский фронт. Однажды Жанна даже предупредила его о предстоящем воздушном налете германской авиации на Париж, во время которого немцы планировали сбросить зажигательные бомбы и вызвать панику среди населения. Это предупреждение было точным и своевременным, поэтому французским властям благодаря предпринятым мерам удалось сорвать замыслы врага.