Секретные объекты «Вервольфа»

— Но это же громадные ценности! Миллионы долларов! — воскликнул Майнерт.

— Миллиарды долларов, миллиарды, — поправил Булле. — Но дело даже не в том, что эти сокровища стоят громадных денег. Они сами по себе уникальны и поэтому бесценны!

— Да, я согласен с вами, господин Булле. Но что-то не пойму, зачем вы все это мне показываете.

— А дело в том, дорогой господин Майнерт, что все эти сокровища — достояние германского рейха…

— Третьего рейха! — поправил собеседника Майнерт.

— Не важно, третьего или какого другого. Главное — это достояние Германии!

— Но, господин Булле, я вижу, что в числе этих кладов немало вывезенных нацистами из России, Польши, стран Восточной и Западной Европы…

— О чем вы, господин Майнерт! Русские, поляки и американцы разграбили послевоенную Германию, лишив нас культурного наследия, исторической памяти, национальных раритетов! Да, Гитлер вывез с оккупированных территорий множество ценностей, но была война и это делалось по праву сильнейшего. Все это принадлежит Германии, и наша задача, в том числе наша с вами задача… — Он сделал многозначительную паузу. — …состоит в том, чтобы сохранить для будущих поколений немцев эти сокровища и не дать русским в период распада их страны растащить и разворовать ценности. Наши предшественники, как видим, немало потрудились, чтобы сберечь эти богатства для немецкого отечества!

— Да, но ведь есть нормы международного права…

— Господин Майнерт, не ориентируйтесь на химеры! Русские сами не готовы принять закон о реституции[215]. И нам это на руку. Думаю, что у них при всей их вороватости сохранилось все же меньше, чем у нас. Мы, немцы, — бережливый народ. Этот документ — вам наглядный пример.

— Но я-то тут при чем? Что от меня требуется?

— Господин Майнерт, мы, конечно, уже провели предварительную работу для выяснения, какие из перечисленных в документе объектов могли сохраниться. Но сейчас требуется провести, как бы это сказать, рекогносцировку на местности непосредственно в Кёнигсберге, чтобы четко определить, где у нас есть шанс сохранить достояние нации и, возможно, в недалеком будущем извлечь ценности из укрытий. Мы много совещались, кого послать в Кёнигсберг, то есть в Калининград, и выбор наконец пал на вас.

— На меня? Почему?

— Да потому, что вас русские знают как официального сотрудника МВД, занимающегося вопросами переселения этнических немцев, вы уже примелькались в многочисленных командировках… Кстати, их было у вас тридцать восемь.

— Правда? Я не считал.

— Вы — официальный сотрудник МВД. Вас знают. От вас не ждут ничего предосудительного. По нашим данным, КГБ… ну, теперь ФСБ, вас ни в чем не подозревает. Наружное наблюдение за вами устанавливалось всего несколько раз, да и то только в позапрошлом году.

— Да, я тогда сам докладывал…

— Дело не в этом. Господин Майнерт, мы не можем доверить это задание кому попало. Вы первый раз поедете в Кёниге… Калининград. Ваш интерес к старине, к сохранившимся уголкам старого Кёнигсберга понятен. Это не вызовет у русских никакого подозрения. Собственно, все немцы вашего поколения ищут что-то в этом городе. Вы не будете исключением…

— Так что же я должен конкретно делать?

— Вашу задачу я бы сформулировал следующим образом: вы должны, не привлекая своими действиями особого внимания, в ходе прогулок по городу или поездок на автомашине посетить все из перечисленных в документе объектов, которые мы определим.

— Да я же совсем не знаю Кёнигсберга!

— Ну и что! А зачем вам его знать? Калининград — это совсем другой город, совершенно не похожий на бывшую столицу Восточной Пруссии. Вы поедете туда по-настоящему в первый раз. Мы снабдим вас хорошим путеводителем, и вы, как интересующийся историей своей Родины человек, будете осматривать все то, что будет представлять интерес для вас. Это совершенно естественное поведение немца, приехавшего на эту землю! Здесь вы не будете отличаться ничем от остальных туристов или деловых людей. Разве что будете более любознательны, чем многие. Но это качество скорее заслуживает уважения, чем подозрения. Не так ли?

— Все так, господин Булле. Но я повторяю: я совсем не знаю Кёнигсберга. Как я буду определять, сохранился тот или иной объект или нет?

— Об этом вы не беспокойтесь. Мы снабдим вас полным перечнем объектов и схемами их местонахождения, привязанными к местности…

— Тогда мне надо будет предварительно…

— Разумеется, господин Майнерт, — нетерпеливо перебил его Булле, — вам придется вспомнить студенческие годы и немного позубрить перед экзаменом.

— Ясно. Давайте к делу.