Секретные объекты «Вервольфа»

Советник Майнерт задержался у Музея янтаря и Росгартенских ворот, даже поднялся по каменной лестнице, ведущей по самому краю стены на верхнюю часть старинного укрепления, снял панораму, которая открывалась сверху. Город отсюда смотрелся действительно как цветущий сад — повсюду росла буйная зелень, блестящая гладь озера отражала облака. Пейзаж дополняли виднеющиеся кое-где старые здания из красного и желтого кирпича. Городская идиллия, да и только!

Спустившись с укреплений Росгартенских ворот, Майнерт направился, минуя площадь Василевского, прямо в створ между зданиями, образующий улицу Боткина. Трамвайная линия уходила немного влево, движения по улице не было почти никакого. Так что советник мог свободно идти по проезжей части и рассматривать архитектурные достопримечательности бывшего кёнигсбергского района Росгартен.

В памяти Майнерта буквально всплыл фрагмент плана города — улица Альт-Росгертер-Предигерштрассе[217]

, по которой он сейчас шел. Когда-то здесь располагались Больница милосердия, Королевская гимназия Вильгельма, множество различных магазинчиков и мастерских. По описаниям и отчетам, а также судя по фотографиям, которые ему были показаны на конспиративной квартире БНД, почти все дома на этой улице сохранились, во всяком случае, не были полностью разрушены во время бомбардировок сорок четвертого года и в период уличных боев. Да Майнерту много и не требовалось. Фактически на плане города здесь стояло только две отметки: одна на доме, примыкающем к бывшей гимназии, другая — рядом с Росгартенской кирхой.

Как следовало из пояснений, в первом случае речь шла о конкретном доме, имеющем особую отличительную примету в интерьере — при входе в подъезд на правой стене должен быть барельеф, изображающий широкую вазу, полную роз, и двух сидящих на ней павлинов. В подвале этого дома, согласно сведениям от Бёме, должна была располагаться одна из законсервированных точек «Вервольфа», замаскированная под угольный бункер. Возможно, подземелье это было соединено туннелем с канализационным коллектором, проходящим буквально в сорока метрах отсюда, там, где эта улица пересекалась с другой — бывшей Альт-Росгертер-Кирхенштрассе[218].

Вторая отметка на плане была в точке, расположенной в нескольких десятках метров от Росгартенской кирхи. Это и был объект «W-33». Майнерту следовало на месте убедиться, что в точке расположения объекта не построено никаких зданий и сооружений, что там нет глубокого котлована, образовавшегося на месте взрыва, в общем, есть шанс считать, что объект «W-33» мог сохраниться до наших дней не тронутым и не обнаруженным русскими.

Место, где когда-то стояла Росгартенская кирха, Майнерт нашел быстро. Сразу за углом медицинского училища советник наткнулся на островок зелени, где среди деревьев и кустов виднелись заросшие высокой травой камни. Рядом была остановка, на которой, устав от ожидания трамвая, стояли около десятка человек. Советник сначала повернулся спиной к зелени и, как бы выбирая лучшую точку для съемки кирпичного здания с красивыми фронтонами, продвинулся чуть в глубь кустов. Со стороны он мог бы выглядеть странным, если бы калининградцы уже не привыкли к причудам заезжих немцев, готовых фотографироваться в самых неожиданных местах: на каких-то свалках, у разрушенных сараев и у полуобвалившихся стен старых домов.

Сняв очередную архитектурную достопримечательность, Майнерт повернулся в сторону кустов и обомлел. Среди заросших обломков и камней явно проглядывала бетонная вентиляционная надстройка бомбоубежища, изъеденная следами от снарядных осколков и пуль. Сомнений не было — внизу явно сохранилось бомбоубежище, в котором жители города прятались от воздушных налетов и, возможно, укрывались в дни штурма Кёнигсберга. Но так как подземный объект «Вервольфа» под условным названием «W-33» располагался в непосредственной близости от бомбоубежища, а территория вокруг трамвайной остановки была свободна от построек, шансы в пользу того, что он сохранился, становились достаточно высокими. Довольный таким выводом, советник запечатлел на видеокамеру все, что видел: и остатки камней, заросшие травой, и вентиляционную надстройку, и трамвайную остановку со стоящими на ней пассажирами. Этого было достаточно, чтобы считать работу выполненной.

Несколько труднее оказалось с поисками дома с барельефом внутри подъезда. Майнерт заглянул вначале в один, другой, затем в третий. Везде было грязно, пахло сыростью и мало напоминало о жилых помещениях, хотя, судя по занавескам на окнах, в этих домах жили люди. Облупившаяся краска на стенах, покосившиеся двери, запыленные окна — все это было слишком далеко от понятия домашнего уюта и нормального человеческого жилья.