Секретные операции абвера

Целеустремленное квалифицированное руководство группами фронтовой разведки «Восток III» полковником Шмальшлегером и неутомимая работа их сотрудников позволили добиться большего, чем поначалу ожидалось в подобных обстоятельствах. Еще в течение 1942 года были раскрыты и ликвидированы десятки групп агентов вместе с их командирами, радистами и другими членами. Теперь группы фронтовой разведки «Восток научились систематически использовать достижения контрразведки для получения сведений о Красной армии.

Шпионы противника кое-что знали о своих поручителях по ту сторону фронта, их замыслах и целях. Поэтому арестованных агентов, где только возможно, тщательно допрашивали. Некоторые отмалчивались, но большинство из них при хорошем обращении лихорадочно выкладывали все, что знали. Результаты подобных допросов чаще всего давали много сведений и были весьма полезными для военного командования.

Еще важнее для так называемых радиоигр было использование раций, изъятых у раскрытых агентов. Советская разведка поначалу даже не могла предположить, что это абвер у аппарата, когда сотрудники фронтовой разведки продолжали радиосвязь сразу после ареста агентов противника. Разумеется, это было возможно лишь в том случае, если в наших руках оказывались секретные шифровальные коды. Со временем к группам фронтовой разведки «Восток III» попало более 30 радиостанций, изъятых у агентов противника, для ведения радиосвязи с органами НКВД.

В радиоиграх преследовались две цели: во-первых, выявление интересов и замыслов советского руководства, во-вторых, введение в заблуждение противника. Каждое шпионское задание, переданное НКВД по радио, содержало сведения военного характера, над чем в данный момент работает командование противника. Чем больше заданий такого рода поступало, тем проще штабам армейских групп и армий было составить картину военных мероприятий и планирования неприятеля. И тем легче с помощью сотрудников фронтовой разведки становилось передавать сведения, вводившие советскую разведку в заблуждение относительно истинного положения немецких войск.

Эти игры с лета 1942 года приобретали все большее значение. Генштаб и штабы групп армий на Восточном фронте были очень заинтересованы в их результатах. Поэтому группы фронтовой разведки «Восток III» пользовались любой предоставлявшейся возможностью, чтобы начать очередную радиоигру. Правда, при задержаниях групп агентов, имевших радиосвязь со своими хозяевами, иногда дело доходило до стычек и потерь с обеих сторон.

Вот один тому пример.

Летом 1942 года в укрытии под Гомелем обнаружили группу агентов (пятерых мужчин и одну женщину), сброшенную на парашютах. Сдаться они отказались. В результате перестрелки трех агентов застрелили, оставшихся двух и женщину схватили. Трех агентов, включая женщину, отправили в полевую комендатуру в Гомеле и там передали подразделению фронтовой разведки «Восток командиром которой был капитан Д. Капитан, несмотря на свой большой опыт в вопросах контрразведки, от этой троицы не смог ничего добиться. Арестованных агентов не удалось «перевербовать» и начать «контригру».

В других случаях арестованные радисты и шпионы все же проявляли готовность к сотрудничеству. Капитан Д. описывает один такой эпизод, произошедший осенью 1942 года:

«Информаторы донесли мне, что в одном здании неподалеку от полевой комендатуры в Гомеле уже несколько недель находятся агенты, сброшенные на парашютах и имеющие радиосвязь с Москвой. Командир агентов — капитан Красной армии, который в целях маскировки работал дорожным рабочим. После соответствующего наблюдения их арестовали. Помимо мужчин схватили и одну женщину — радистку группы. Выяснилось, что ее, несмотря на шестой месяц беременности, заставили прыгать с парашютом. У противника явно ощущался дефицит радистов.

За жестокость НКВД по отношению к этой женщине следовало отомстить. Она согласилась с мнением немецких военнослужащих из фронтовой разведки, что советские хозяева поступили с ней бесчеловечно. Поэтому она выразила готовность передавать по своей рации донесения в органы НКВД, которые получала от сотрудников фронтовой разведки. Радистка была явно благодарна за хорошее с ней обхождение и раскрыла тайный знак, который обязана была незаметно подать НКВД при радиосеансе, если бы попала под арест. Каждый радист перед отправкой получал от советской разведки такой секретный радиопароль. Радиоцентр НКВД, получая такой сигнал, догадывался, что абвер начинает радиоигру.

Впрочем, радистка выдала и текст радиограмм, уже переданных в советский Центр. Она прятала документы деятельности ее группы в консервной банке. Их расшифровка дала ценные сведения об объектах и вопросах, которые должна была разведывать группа агентов, а также о том, что успели передать арестованные своим хозяевам.»