Секретный дьяк

Ужасно резнули слух слова – столь разных людей… Сразу вспомнил предупреждение думного дьяка Кузьмы Петровича Матвеева. Не знал, конечно, но какое-то тайное спасительное чувство подсказывало: спрашивая о схождении неведомых берегов, вскользь упомянув о некоем капитане, намекнув также на столь разных людей, императрица Анна Иоанновна, несомненно, имела в виду загадочного человека господина Чепесюка.

– Наверное, помните, кавалер… – вновь заговорила императрица, одновременно обращаясь как бы и к графу Андрею Ивановичу Остерману. При этом, обращаясь как бы с укором. – Вот помните, наверное, а молчите… Разве другие некоторые люди не доходили до края земли, до того места, где все кончается?… Есть ведь такое место, кавалер?… – с неожиданной уверенностью спросила Анна Иоанновна, и Крестинин сразу согласился, ясно представив себе ужасный обрыв, которого внизу и не видно, и воды вечного океана, с ревом падающие вниз. Иногда вниз с обрыва падали вместе с водой морские киты, звучно шлепались морские собаки, даже птиц всасывало в ужасный водопад…

Ой, не обвыкла бы, не тужила бы,по милом друге не плакала,

не надрывала б своего ретива сердца…

– Я, бедная вдова, слышала в этом кабинете много разных речей от разных людей, – продолжила императрица с некоторым уже раздражением на непонятливость Крестинина. – Были такие, например, которые рассказывали только о вымыслах. Один предлагал передать в кунсткамеру тьму египетскую. Другой говорил, что есть у него камень, взятый Моисеем при переходе через пустыню, а также кость от кита, в котором пребывал бедный Иона. Может, даже имел тот человек копыто валаамской ослицы, кто знает? А были и такие, кто говорил только правду или, по-ученому, истину…

Императрица загадочно улыбнулась:

– Да вы знаете, кавалер, о ком я говорю…

Наступило молчание.

Эти слова императрицы, этот ее хитроумно поставленный вопрос (как утверждение), наверное, и есть главное, с тоской подумал граф Андрей Иванович Остерман, сильно сожалея, что вовремя не употребил много раз испытанный способ: не сказался лежащим при смерти, не заболел внезапно, а на свою беду явился на прием в село Измайловское.

Замер… Вот что ответит глупый секретный дьяк?

А сердце Крестинина разрывалось.

Единственное, о чем запретил ему говорить в присутствии императрицы думный дьяк Матвеев – это о чугунном господине Чепесюке, о тайном загадочном человеке, убитом стрелами дикующих на далеком острову. Думный дьяк Матвеев специально предупредил: если упомянешь такое имя – погубишь многих, а себя – непременно. Вот Крестинин и молчал, понимая, что молчать никак нельзя. И умирая от ужаса, как умирает неловкий морской зверь несчастный кит, выброшенный на мель, раздавленный собственным весом, признался:

– Вы много раз правы, матушка государыня… Много разных людей ходило на край света, но ведь многие не дошли, а некоторых так и совсем нет…

Замер, ожидая чего угодно.

Матушка государыня Анна Иоанновна вовсе не так проста, обречено подумал, как говорят о ней. Пусть она из митавской глуши, пусть ее обзывают за глаза толстой Нан, но не проста… Да и вообще, мало ли кто откуда?… Тут важно иметь умную голову… Вот ведь взглянула пронзительно, но не стала меня запутывать, кажется, поняла ответ…

Он медленно поднял взгляд.

И увидел: глаза императрицы смеются. И понял: она действительно знает, чье имя он не произнес вслух, заменив его этим – некоторых так и совсем нет… Она поняла, чье имя не назвал он вслух, и кажется, довольна ответом.

Это Крестинин понял и по оттаявшим глазам графа Андрея Ивановича Остермана.

А еще понял: только что он стоял над ужасной пропастью. Может, и до сих пор продолжал стоять, но государыня Анна Иоанновна, похоже, раздумала сталкивать в такую глубокую ужасную пропасть бедного секретного дьяка.

– Чего, кавалер, хотите вы от меня, от бедной вдовы? – кротко улыбнувшись, спросила императрица. – Наградить вас за многие лишения – наш долг. Просите, кавалер. Жили в скорбях, зато границы отечества расширили.

– Матушка-государыня, – упал, наконец, на колени Крестинин. – Ничего не прошу, одного только прошу: воскресите моего друга, который еще не умер!

– Это загадка? – удивилась Анна Иоанновна и оглянулась на вновь замершего графа Андрея Ивановича Остермана. – Это загадка, граф?

– Прошу за человека, верно выполнявшего приказы покойного императора Петра Алексеевича, храбро сражавшегося со шведом, а потом отправленного приказом на острова, где тот человек нашел гору серебра и храбро охранял ее от чужих людей.

– Что ж случилось с тем человеком? – участливо спросила императрица. – Если он не умер, как мы можем его воскресить?

– По злому беспричинному навету безвинно брошен в тюрьму. Вместо наград наказан лишением свободы, отнятием почестей. Супруга живет в малом дому, в бедствиях, но бесконечно верит в справедливость милостивой матушки государыни. Много лет ожидала возвращения своего супруга, а дождалась бесчестия.