Секретный проект. Трилогия

— Да, сэр! Наводятся по радиолучу, а на последнем этапе сбрасывают торпеду на парашюте и наводятся по тепловому следу в район машинного отделения. Торпеда акустическая, самонаводящаяся, подрывается в районе винтов. Дальность ракеты до 110 миль. Скорость 1,8 Маха. Дальность хода торпеды 12–18 миль. Этим они обездвиживают корабль. Сближаются сначала на дистанцию в 163 кабельтова и начинают работать главным калибром, не прекращая сближаться на дистанцию 124 кабельтова, и, универсальным калибром, выбрасывают просто море огня: каждая башня даёт 80 выстрелов в минуту. Снаряды имеют радиовзрыватель и снабжены сверхпрочной шрапнелью, которая разносит все приборы управления, кабели, расчёты зенитных установок, пробивает башни универсальных орудий, залетает в смотровые щели. Делает корабль слепым, глухим и неуправляемым. А если атаке подвергается авианосец, то все самолёты на его палубе будут уничтожены. На всё уходит не более трёх минут. А если учесть, что боевые рубки у нас и у американских «Айов» практически не бронированы… В общем, судьба «Худа» всем уготована, если дать им возможность сблизиться. Кстати, русские, в первую очередь, забронировали на всех линкорах рубки. Мы ещё смеялись, что у русских адмиралов со смелостью проблемы.

— Они ещё тогда знали, что предстоит. А эти крейсера большие?

— Нет, где-то 16–18 тысяч тонн. Что поразило, так это великолепная точность наводки и скорость пристрелки, после того, как «вцепились», несмотря на манёвры: и собственные, и цели, система управления огнем даёт сплошные накрытия. И зенитные управляемые ракеты. Установка, правда, только одна, но на борту 48 ракет. Дальность — 75 км.

— Их у них много?

— Точно не известно. По устаревшим данным должно быть построено 25, четыре были спущены на воду в 39 м-41 м году. В прошлом году на манёврах у Фарерских островов их не было.

— Русские продолжают удивлять! Вы не задавали вопрос о приобретении такого оружия?

— Задавал. И маршал Андреев, и адмирал Кузнецов не возражают против приёма этого вооружения в качестве стандартного для стран ЕОС.

— И ракето-торпеды?

— Да, сэр. У них подготовлен экспортный вариант этой ракеты в специальном контейнере. Контейнер опломбирован и просто устанавливается на пусковую установку. У русских другая пусковая, она допускает перезарядку без контейнера. Но запаса ракет на борту нет. Погрузка только на базе или со специального судна снабжения в море.

— То есть они просто ограничивают доступ к ракете, а у себя этих ограничений не вводят. Так?

— Похоже, что именно так. На боеспособности это никак не сказывается. Установить контейнер даже проще, чем перезарядить наклонную пусковую установку.

— А сам крейсер? Что если предложить построить и снабдить механизмами у нас, а оружие поставить русское?

— У нас разные системы мер и весов! Мы можем купить или готовый крейсер, или какие-то его части, которые, по специальному проекту, сможем установить на своих кораблях.

— Да, не стыкуется…

— Я посмотрел башни и автоматику заряжания. Это можно покупать. Но вот СУО… На настройку придётся вызывать русских.

— Решите у себя в Адмиралтействе. Надо попробовать этот вариант. Подберите подходящий корабль.

— И искать нечего: оба «Имплэкэйбла». Там ещё не приступали к установке 4,5». На «Имплэкэйбл» поставим с полуавтоматическим заряжанием. У него выше готовность. А на «Неутомимый» — полные автоматы.

— Вот и прекрасно! Подготовьте обращение в Палату лордов.

Глава 17

Вернувшись из Англии, я ещё раз поехал к нашим ядерщикам. Они сосредоточили усилия на создании термоядерной бомбы и активно экспериментировали с возбуждёнными электронными оболочками. Среди учёных был молодой доктор наук Прохоров. Сергей сразу «перехватил управление» на себя, и начал с ним разговор о разрешённых и неустойчивых орбитах, что произойдёт, если забросить все электроны внешней орбиты на неустойчивую. Александр Михайлович на секунду задумался:

— Как только прекратить накачку энергией, все электроны скачком возвратятся на разрешённую.

— И что должно произойти?