Секреты Эволюции (СИ)

несовершенные тела. Назови мне хоть одно животное, которое бы выглядело смешно или мерзко в своем естественном обличии. А теперь представь, как бы выглядело человечество - лиши его одежды. Впрочем, иногда это можно наблюдать летом на пляже. Когда вы жарите под солнцем свои оплывшие жиром складчатые телеса.

Черепаха снова хрипло закашляла, и Антону захотелось тут же схватить сковородку и расплющить надсмехающуюся над ним и над всем человечеством в его лице гадину. Но не признать правоту черепахи он не мог. Люди и правда представились ему сейчас сбродом больных пораженных неизлечимым вирусом глупых и некрасивых существ. И еще Антон поймал себя на мысли, что очень часто подмечал в людских лицах, когда всматривался в них в общественном транспорте, пугающую его дебильность и поразительное отсутствие интеллекта в глазах. И наоборот сколько раз он видел зверей, взгляд которых излучал мудрость и вековой опыт.

- Да, - Антон опустил глаза, - во многом я согласен. Но что же делать? Как же изменить людей?

- Теперь, когда появился такой человек, как ты. Понимающий речь животных, ход истории можно изменить. А ты можешь стать одним из достойнейших людей. И мы обязательно выработаем план наших совместных действий. Но сделаем это чуть позже, ибо сейчас я устал и хочу отдохнуть. Пожалуй, я посплю и продолжим мы нашу беседу вечером.

- Хорошо, - согласился Лермонтон, который и сам изрядно утомился осознавать себя низшим существом на планете, где, как теперь становилось очевидно, каждая тварь превосходит человека.

Антон, оставил черепаху на кухне и сам ощущая моральную усталость лег в своей комнате на кровать и уснул. Проснулся он уже ближе к вечеру. В квартире царила духота, и голова Антона гудела как локомотив на железнодорожной станции. Он прошелся на кухню где увидел что черепаха все еще мирно спит, и решив её не будить тихо прикрыл дверь.

Антон Лермонтон решил перед наступлением сумерек искупаться в реке. От всех дневных новостей и переживаний голова его кружилась, и казалось, что если сейчас он не окунется в теплую, мутно - зеленую воду, разум его закипит и вытечет пеной сквозь ушные раковины. Он прибежал на тихий песчаный пляж, осмотрелся и никого не увидев, разделся до гола, побросав вещи на еще не успевший остыть после палящего дневного солнца, песок. Лермонтон разбежался и, загребая ногами тихую воду, нырнул. Вода была еще теплее, чем он предполагал. Он плавал, стараясь выбросить из головы ворох мыслей. Он нырял и плескался отфыркиваясь как океанский кит, шлепал по воде ладонями и приседая под водой отталкивался от дна прыгая вверх и выныривая подобно молодому дельфину.

Спустя полчаса, Антон выплыл на берег. Уже сгустились сумерки, но Лермонтон не раз бывал на этом пляже и точно помнил, куда он положил одежду, однако когда он дошел до места, где должен был лежать полный комплект его одеяния, он обнаружил только два своих кеда, которые валялись чуть в отдалении от точки где Антон всегда оставлял свои одежды. Не было ни только Джинс и майки, но и трусов. Зато Антон, нащупав рукой землю, испачкался в свежей золе, она была еще теплой и Антона охватил страх, что

какой-нибудь чокнутый придурок сжег его одежду. Но он тут же отбросил эти мысли, так как вспомнил, что за время купания не видел на берегу костра, или кого-то кто мог бы этот костер разжечь.

Но вещей не было!

И тут Лермонтон с отчаянием вспомнил, что в кармане брюк, лежал похищенный сегодня утром у покойника в подъезде золотой цилиндр. Упав на землю, он принялся рыскать руками по песку, но цилиндра не было. Антона охватило двоякое чувство злости и отчаяния! Он принялся цепко осматривать потемки, но никого не увидел.

- Болван! - выругал он сам себя.

Ночью, Антон, в одних кедах прикрыв срам газетой "Комсомольская Правда" пробирался по темным улицам и кустам домой. Два раза его преследовали бродячие собаки и громко облаивали. Но что удивительно, это был самый натуральный лай, в котором не было ничего, что бы Антон мог понять. Беря в расчет события всего сумасшедшего дня, Антон нашел это очень странным, но не придал этому обстоятельству должного внимания, так как был куда более озабочен своей обнаженной ситуацией. Когда Лермонтон был уже почти у цели, и до его подъезда оставалось всего ничего он, забыв о конспирации, неосмотрительно вышел в свет фонаря, где тут же был замечен возвращавшейся с ночной смены Клавдией Александровной Сфилистовой, обыкновенной продавщицей продуктового магазина. Клавдия Александровна, увидев голого мужчину, завизжала на всю округу заученную, сидючи дома долгими вечерами перед телевизором, фразу.

- Насилуют!!!

И подбежав к Антону, со всего маху залепила ему по голове своей сумочкой, в которой она несла домой полкило сыра и два килограммовых батона вареной колбасы. Антон, сам еще более напуганный услышанным криком, потому как Клавдию, появившуюся на улице позади него, он не видел, получив по голове ошеломительный удар, упал без сознания на асфальт и пришел в себя только на утро в милиции.