Секреты Лос-Анджелеса

Дэви Голдман – Дин Ван Гельдер – Дюк Каткарт – Сьюзен Нэнси Леффертс. Пока ничего не ясно: надо дождаться отчета Джека Винсеннса и выяснить, что скрывает Бад Уайт. Возможные связи: Пэтчетт, братья Энгелклинги и их отец – химическое образование. Пэтчетт и доктор Терри Лаке – две связи: пластическая хирургия и наркотики. У Терри Лакса подпольная наркологическая клиника, о Пэтчетте известно, что он нюхает героин. В отчете Дадли Смита для Паркера говорится, что Пита и Бакса Энгелклингов перед смертью пытали с помощью каких-то химикатов – подробностей в отчете нет. Заключение: все сходится на Пэтчетте – его шлюхи, его порнография. Пэтчетт – ключ к человеку, который делал снимки с чернильной кровью, который убил Хадженса, к человеку, через которого позорное дело «Ночной совы» связано со славным делом Атертона – вечной гордостью его отца. Слишком много Дитерлинга.

Пэтчетт финансировал ранние мультфильмы Дитерлинга. Сын Дитерлинга Билли и его дружок Тимми Валберн – клиенты «Флер-де-Лис». Валберн знает Бобби Инджа. Билли работал в «Жетоне Чести» – на создателей сериала пало первое подозрение в убийстве Хадженса. Звезда «Жетона Чести» Миллер Стентон в детстве снимался у Дитерлинга. В одно время с Крошкой Вилли Веннерхолмом, которого убил… Лорен Атертон? Пунктирные линии: Атертон – порнуха – Хадженс. Если это совпадения, то слишком невероятные, если нет – эти пунктиры могут погубить его отца. Погубить на пороге его собственного Фантазиленда.

Престон Эксли, губернатор. Эдмунд Эксли, шеф детективов…

Линн: вкус ее губ, запах ее кожи. С Линн переключается на Инес. Вот что ему нужно!

Эд садится в машину и едет в Лагуна-Бич.

* * *

У дома Рэя Дитерлинга толпятся журналисты: загораживают машинами подъезд к крыльцу, играют в карты на лужайке перед домом. Эд оставляет автомобиль за квартал от дома, бегом бежит к крыльцу.

Заметив его, репортеры кидаются в погоню. Эд взбегает на крыльцо, с размаху бьет в дверной молоточек. Дверь открывается – перед ним Инес.

Она впускает его и быстро захлопывает дверь. Щелкает замок. Эд проходит в гостиную, где со всех стен улыбается ему Фантазиленд.

Плакаты, фарфоровые фигурки: Мучи, Дэнни, Скутер. Фотографии на стенах – Дитерлинг с детьми-инвалидами. Чеки в пластиковых рамках, свидетельствующие о том, сколько денег перечисляет Рэймонд ежегодно на борьбу с детскими болезнями.

– Видишь, я здесь не одна. Эд поворачивается к ней.

– Спасибо, что открыла мне дверь.

– Тебе сейчас хуже, чем мне, так что я перед тобой в долгу. – Бледная, усталая.

– Спасибо. Надо перетерпеть, Инес. Все это пройдет.

– Может быть. Эксли, ты ужасно выглядишь.

– Мне в последнее время все это говорят.

– Наверное, потому, что это так и есть. Послушай, если хочешь поговорить – пожалуйста, только, прошу тебя, не о Баде и не о том mierda, что творится вокруг.

– Мы с тобой никогда не умели вести светские беседы. Инес подходит ближе. Эд хочет ее обнять, но она отстраняет его руки. Эд пытается улыбнуться:

– У тебя седые волосы. Доживешь до моих лет – станешь совсем седой, как я. Ну как, хорошая тема для светской беседы?

– У меня есть получше. Престон избирается в губернаторы – и победит, если только скандальная известность сына ему не помешает. А я стану координатором его кампании.

– Папа-губернатор… Это он тебе сказал, что я могу ему помешать?

– Нет, о тебе он никогда не говорит ничего дурного. Просто постарайся не навредить ему.

Из-за двери слышится смех репортеров.

– Я совершенно не хочу причинять вред отцу. Не хочу, чтобы что-то помешало его планам. И ты можешь мне помочь.

– Как?

– Окажи мне одну услугу. Но помни: об этом никто не должен знать.

– Что я должна сделать? Скажи.

– Это очень сложно и касается Рэя Дитерлинга. Слышала когда-нибудь имя Пирс Пэтчетт?

Инес качает головой:

– Нет. Кто это?

– Финансист. Пока ничего больше не могу сказать. Я хочу, чтобы ты, используя свое положение в Фантазиленде, выяснила все, что сможешь, о финансовых отношениях Пэтчетта и Дитерлинга. Начиная с конца двадцатых годов. Так, чтобы никто не узнал. Сделаешь это для меня?

– Эксли, мне кажется, это работа для полицейского. И при чем тут твой отец?

К горлу подступает тошнота: он сомневается в человеке, который с детства был для него всем.

– У отца могут быть неприятности с налогами. Проверь бухгалтерские книги Дитерлинга, посмотри, нет ли там упоминаний об отце.

– Серьезные неприятности?

– Да.

– В начале пятидесятых? Когда они с Рэем вместе строили Фантазиленд?

– Нет, начиная с 1932 года. Я знаю, у тебя есть доступ к бухгалтерии. Сделай это. Пожалуйста. Ты сможешь.

– А ты потом объяснишь мне, в чем дело?

Внутренне морщась:

– После выборов. Решайся. Инес. Ты ведь любишь его почти так же, как я.

– Хорошо. Ради твоего отца.

– И только?

– И из благодарности тебе. За все, что ты для меня сделал, за всех замечательных людей, с которыми я познакомилась благодаря тебе. Извини, но это все, что я могу сказать.

Часы с Мучи-Маусом на циферблате пробили десять.

– Мне пора, – говорит Эд, – у меня встреча в Лос-Анджелесе.

– Выходи через черный ход. У парадного крыльца караулят стервятники.

* * *