Что же тогда представляют собой эти фантастически сложные комплекты доспехов, которые мы восхищенно рассматриваем в современных музеях? Ответ на этот вопрос можно найти в классических японских трудах, таких как «Хонтё гункико»: «Внушительные доспехи великих полководцев имели свое предназначение – в них облачались перед битвой, чтобы поднимать моральный дух воинов» (Arai, 76). Но как далее отмечает Хакусэки, «это было совсем не то же самое, что носить доспехи для самозащиты».
Система соединения в единое целое больших и малых пластин и обрамления их фрагментами кольчуги, подбитой тканью, шелком, кожей и т. д., превратилась в самостоятельное искусство (одоси-гэи
). По подбору цветов или характеру переплетения шнуровки буси могли отличать один стиль доспехов от другого и даже узнавать членов различных кланов по цветам шнуров и декоративным элементам. Так, например, панцирь императрицы Дзингу был «скреплен ярко-алым шнуром» и поэтому назывался «Красная шнуровка» (хи-одоси). Гилбертсон и Коваки связывают появление этого обычая – использовать разноцветную шнуровку – с введением средств идентификации при правлении императора Сэйва (858–876), когда «знатные семейства выбрали различные цвета для своих одоси: Тайра – пурпурный, Фудзивара – светло-зеленый, Татибана – желтый и т. д.» (Gilbertson and Kowaki, 116). Различные оттенки одного цвета получили разные названия, например ханаиро-одоси для бледно-голубой шнуровки и кон-одоси для шнуровки цвета морской волны. Белый – цвет траура в Японии – часто использовался преднамеренно, чтобы указать на то, что владелец доспехов, скрепленных шнурами этого цвета, вступает в битву, из которой он не намерен выйти живым.
Материал, из которого были изготовлены шнуры, также определял принадлежность доспехов к тому или иному стилю, например кожаный шнур являлся отличительной особенностью кава-одоси
, а китайский шелк использовался в кара-я-одоси. Вполне естественно, сама шнуровка, то есть способ переплетения шнуров и соединения с их помощью железных пластин (второстепенное искусство, известное как кэбики), была средством идентификации статуса хозяина доспехов. Так, например, для доспехов буси высочайшего ранга была характерна плотная шнуровка со сложным рисунком. Редкая шнуровка (о-арамэ, сугакэ), согласно Хакусэки, в XIV и XV века предназначалась для доспехов пехотинцев, а позднее – для «всех классов воинов, чей ранг определялся количеством пар шнуров на шейных пластинах» (Arai, 114). Разновидности шнуровки с широкими промежутками – кэбики-до-мару и сугакэ-до-мару — пользовались большой популярностью, потому что скрепленные таким образом доспехи «были очень гибкими, и, кроме того, в жару воину было в них прохладнее, а в холод теплее, чем в сплошных металлических доспехах» (Conder, 164).Переплетающиеся шнуры часто формировали самые разнообразные и весьма изощренные узоры, давшие название доспехам, элементом которых они были. Так, например, отодака
представлял собой тип доспехов, скрепленных и украшенных по образцу треугольного узора на листьях водяного растения с тем же названием, а ко-дзакура одоси называлось переплетение голубых кожаных шнуров, украшенных белыми цветками вишни (сакура).Некоторые японские специалисты подвергали острой критике скрепленные шнуром доспехи. Из книги «Танки ёриаку», опубликованной в XVIII веке, мы узнаем, что Сакакибара Кодзан был против использования тугой шнуровки для скрепления доспехов, поскольку, намокнув от дождя или при переправе через реку, такая шнуровка становилась тяжелой и сохла очень долго. И тогда «вес доспехов сковывал движения, а зимой они вообще могли заледенеть. Более того, никакая чистка не могла полностью избавить шнуровку от проникшей в нее грязи, и поэтому к концу длительных кампаний она источала неприятные запахи, кишела муравьями и вшами и оказывала вредное воздействие на здоровье хозяина доспехов» (Garbutt 2, 143). Возможно, более существенный недостаток, который отметил Кодзан, заключался в том, что в бою шнуровка на доспехах задерживала наконечник копья или стрелы, который не отскакивал от нее. Кодзан называет шнурованные доспехи принадлежностью более поздних, сравнительно мирных эпох и считает, что это были «всего лишь игрушки, предназначение которых – потакать прихотям любителей изящных искусств! Солдаты прошлого… никогда не носили ничего подобного!» (Garbutt 2, 143).