Секс и вытеснение в обществе дикарей

Мы выяснили, что во всех вопросах, где отец и мать жизненно необходимы ребенку, должен вестись двусторонний счет родства. Сам институт семьи, всегда включающий в себя обоих родителей, связывающий ребенка двойными узами, служит исходной точкой двустороннего счета родства. Если мы попытаемся рассмотреть по отдельности социальную реальность жизни туземцев и представления туземцев о счете родства, то увидим, что на первых этапах жизни человека родство считается по обеим линиям. Но даже и тогда, при одинаковой значимости обоих родителей, их роли неидентичны и несимметричны. По мере того как ребенок растет, отношения между ним и его родителями меняются, и возникают обстоятельства, из которых неизбежно вытекает социологический счет родства и которые, иными словами, заставляют общество выработать свою собственную доктрину родства. Последние этапы воспитания, как мы видели, заключаются в передаче материального имущества и традиции знания и связанного с ним ремесла. Они также включают обучение социальным ролям, обязательствам и прерогативам, в зависимости от ранга и звания. Передача материальных благ, ценностей и личных привилегий имеет две стороны; это бремя для родителя, который должен постоянно учить, прилагать усилия, терпеливо работать с новичком; это также отказ со стороны родителей от ценностей, имущества и особых прав. Таким образом, по обеим причинам линейная передача культуры от одного поколения другому должна основываться на сильной эмоциональной привязанности. Она должна происходить между людьми, связанными любовью и теплыми чувствами. Как мы знаем, общество может полагаться только на один источник таких чувств — обусловленные биологическими факторами родительские тенденции. Итак, передача культуры во всех этих аспектах всегда определяется биологической связью родителя и ребенка, это всегда происходит внутри семьи. Однако этого недостаточно. По-прежнему существует возможность передачи культуры по отцовской линии, материнской линии или по обеим линиям. Последнее наименее предпочтительно, поскольку инициирует процесс, который сам по себе чреват рисками, сложностями и психологическими опасностями, противоречивостью и путаницей. Человеку тогда пришлось бы всегда делать выбор между двумя группами; он мог бы претендовать на имущество из обоих источников, иметь две альтернативы и двойной статус. И, соответственно, вопрос о его положении и социальной идентичности мог бы решаться по усмотрению одной из двух сторон. Такой тип общества породил бы постоянную борьбу, трудности, конфликты и, как должно быть ясно с первого взгляда, создал бы невыносимую ситуацию. Действительно, мы находим полное подтверждение нашему выводу о том обстоятельстве, что ни в одном человеческом обществе происхождение, наследование и преемственность не остаются неопределенными. Даже в таких сообществах, как полинезийские, где человек может вести счет родства либо по материнской, либо по отцовской линиям, он должен сделать свой выбор в молодости. Таким образом, одностороннее родство — неслучайный принцип. Его нельзя «объяснить» идеями отцовства или той или иной чертой примитивной психологии или социальной организации. Это единственный возможный способ решения проблем передачи имущества, титулов и социальных привилегий. Тем не менее, как мы увидим далее, он не исключает возникновения ряда трудностей, побочных явлений и опосредованных реакций. По-прежнему существует выбор между материнским правом и отцовским правом.