Секс, любовь и сердце. Психотерапия инфаркта

Психиатрам известно, что болезнь часто дает пациентам вторичную выгоду. Больной человек окружается такой заботой и опекой, которых он до сих пор никогда не испытывал — все ухаживают за ним, как за грудными детьми, ничего не требуя взамен. Но в реальности никто не получает любовь просто так, поскольку опекун чувствует определенную обиду из-за забот, которые накладывает на него эта болезнь. (Я не говорю о врачах и медсестрах, которые принимают эту ответственность с выбором профессии, а о членах семей, борющихся за свою свободу. Таким образом, больной получает заботу за очень высокую цену. Сердечный приступ является непосредственной угрозой жизни, и нет гарантии выздоровления. Здесь речь идет не только о том, чтобы получить заботу, но и о желании смерти.

Люди часто выражают желание смерти; некоторые доходят до того, чтобы осуществить это намерение. Те, кто имеет тенденции к самоубийству, сознательно желают смерти. Они приписывают их трудностям и безнадежности собственной жизни. Мысли или фантазия самоубийцы являются отражением чувства: "Я этого больше не вынесу". Самоубийство имеет также и иное значение. Обычно, если человек не в состоянии переносить ситуацию, он старается ее изменить. Но человек с суицидальными тенденциями считает, что ее изменить невозможно, так как это окружающие, а не он должны были бы измениться по отношению к нему. Он ждет любви и принятия без всяких условий, всего того, что не получил от своих родителей в детстве. Когда же человек не получает этого от окружения, он испытывает неудовлетворенность. Эта злость углубляет чувство, что окружающие ждут от него чего-то, что он не в состоянии |им дать. Возникает сильное чувство вины. Такой человек, уничтожая себя, хочет этим ранить других. Он уверен, что Рони будут страдать, и часто так и происходит.

Женщина, старше сорока лет, разведенная, с двумя детьми, встречалась с мужчиной, который сказал, что не может на ней жениться, пока жива его мать. Женщина верила ему, несмотря на старания друзей, которые пытались объяснить ей, что это всего лишь отговорка. Эта связь продолжалась много лет. Наконец, мать мужчины умерла. Но когда женщина попыталась надавить на любовника с целью заставить его вступить в брак, он прервал с ней отношения. Позже она пыталась дважды покончить жизнь самоубийством, чтобы вызвать у этого человека чувство вины. Две попытки не увенчались успехом, но на третий раз ей все же удалось это осуществить.

Такое саморазрушительное поведение происходит, без сомнения, от подавления злости. Это то же, что приставить нож к своей груди. Но почему подавляется злость? Если мы ответим, что это страх, нам предстоит ответить, кого или чего? Человек, подавляющий злость, не осознает, что делает это от страха. В большинстве случаев подавляется также и страх, и человек очень плохо помнит давние ситуации, в которых он чувствовал одновременно злость и страх, что он будет наказан за свою злость. Пока он не вспомнит и не переживет заново эти чувства, мы не сможем понять, почему у него есть тенденции к саморазрушению. Этот процесс обычно имеет место в аналитической ситуации, цель которой — понять и затем изменить это поведение. Как уже давно утверждал Фрейд, в аналитической терапии существуют явления сопротивления и переноса. Сопротивление состоит в неосознанном блокировании пациентом усилий терапевта, когда тот старается помочь ему добраться до событий раннего периода жизни. Это сопротивление существует, несмотря на то, что пациент знает, что его излечение зависит от изменений, переживаемых им во время путешествий в свое прошлое. Перенесение связано с отношением к психотерапевту. Поскольку пациент должен его слушаться и нуждается в его помощи, он воспринимает психотерапевта как родителя, поэтому он испытывает к нему те конфликтные чувства, которые испытывал в отношении своих реальных родителей. Ожидая, что психотерапевт позаботится о нем как хороший родитель, пациент одновременно видит в нем плохого родителя, который может использовать его нужду для собственных целей. Чаще всего пациент скрывает свое недоверие и негативные чувства к терапевту, боясь, что в этом случае он рассердит его и не получит от него помощи. Сокрытие негативных чувств тормозит терапевтический процесс.