Секс лучше шоколада

Она молча направилась рядом с ним к дому по подъездной аллее, усаженной по обеим сторонам пышно вьющимися бело-розовыми петуниями. В темноте предрассветного часа их яркая окраска была неразличима, но нежный аромат цветов наполнял воздух. Джули наклонилась и достала из-под камня запасной ключ. Кузнечики присоединили свои голоса к хору сверчков и древесных лягушек. В роще пальметт, которая вместе с кирпичной стенкой отгораживала их участок от соседнего участка Макалистеров, что-то тихонько шелестело: видимо, какое-то ночное животное двигалось среди ветвей, потому что ни малейшего ветра не было. В неподвижном воздухе плотным облаком висела духота.

Они дошли до гаража, представлявшего собой длинное и низкое кирпичное строение с четырьмя одинаковыми белыми дверями, и остановились.

– Которая? – спросил он.

Джули молча указала на вторую дверь слева.

Дебби оглядел ее.

– Пара пустяков.

– Ты гений! – искренне воскликнула она. – Просто не знаю, что бы я без тебя делала.

– Я стараюсь. – Он улыбнулся уголками рта, ленивой, очаровательной улыбкой, как-то подозрительно влиявшей на ее душевный покой, сунул руку в задний карман, вытащил бумажник, порылся в нем и, вынув белую визитную карточку, протянул ей. – Тут мой номер. В следующий раз, когда тебе приспичит проследить за мужем посреди ночи, сама не беги, лучше позвони мне.

– Будет сделано. – Она взглянула на карточку: в темноте ничего нельзя было разобрать. – И я позвоню тебе завтра насчет возмещения ущерба за твою машину.

– Звучит заманчиво.

Надо было поторапливаться, у нее всего-то и осталось, что несколько минут. Но ей ужасно не хотелось уходить. Не хотелось заходить в дом. Хотелось навсегда остаться здесь, в этой душистой и душной тьме, с незнакомцем, вдруг превратившимся в ее лучшего друга.

Да, это парень по имени Дебби: ну и пусть. Ей вдруг пришло в голову, что, кем и чем бы он ни был, с ним она чувствовала себя в безопасности. За один сегодняшний вечер она получила от него больше сочувствия и поддержки, чем от своего мужа за годы совместной жизни. Стоит ей уйти, как она опять останется наедине со своими проблемами.

– Мне пора идти.

– Да.

Он поднял согнутую руку с ломиком, словно пробуя его на вес. В темноте выражение его лица разглядеть было невозможно. Джули выжала из себя улыбку.

– Если услышишь в утренних новостях, что меня арестовали, будешь знать, что лгунья из меня никудышная.

Потом она порывисто схватила его за руку, поднялась на цыпочки и поцеловала теплую, шершавую щеку.

– Спасибо, – сказала Джули. – Ты был прав: сегодня мне действительно нужен был друг.

– В любое время.

Джули в последний раз улыбнулась ему, повернулась и ушла. Не успела она завернуть за угол гаража, как раздался скрежет металла о металл. Он делал свою работу – взламывал дверь. Теперь ей оставалось только лечь в постель, выждать и нагло солгать не моргнув глазом, как только Сид поднимет шум.

Макс проводил ее взглядом, чувствуя себя последним негодяем, избежавшим виселицы. До чего же она милая! Просто невероятно – с учетом того, за кем она замужем. И она даже не подозревает, насколько она беззащитна. В течение последнего часа ему стало совершенно ясно, что она понятия не имеет, кто такой Сид и что он собой представляет.

Но, даже если он ей скажет, если поделится с ней всем, что известно ему самому, она наверняка не поверит. И дело не только в этом: поверит она или нет, в ее положении опасно знать слишком много. Макс не был на сто процентов уверен, что Сид ей угрожает, но у него сложилось такое ощущение, что муженек что-то замышляет, а не просто гуляет от жены.

При сложившихся обстоятельствах лучше всего было не вмешиваться: выждать и посмотреть, что будет дальше. Пока она ничего не знает, ей скорее всего ничего не грозит. Она еще успеет получить развод и сойти со сцены, пока ничего страшного не случилось.

Поддев ломиком металлическую дверь и навалившись на него всем своим весом, Макс сказал себе, что у него нет никаких причин чувствовать себя браконьером, стреляющим в олененка Бэмби. Увы, на душе у него легче не стало. Рассуждать можно сколько угодно. Все равно он чувствовал себя виноватым.

ГЛАВА 6

Баста как раз успел достигнуть подножия широкой, изгибающейся парадной лестницы, когда послышался звук открывающейся входной двери.

Он замер, прислушиваясь, потом выключил фонарик и бесшумно нырнул в ближайшую комнату, оказавшуюся кабинетом. Раньше он уже успел ее обыскать, как и весь дом, чтобы изучить возможные пути отхода. Вдруг его жертва вернется раньше, чем ему пора будет уходить? Он уже потерял надежду, но она все-таки вернулась. Кто же еще это мог быть, если не она?