Секс в искусстве и в фантастике

Перечень этот может быть продолжен, хотя круг охваченных им явлений кажется и без того слишком уж широким. Общей основой для всех названных как позитивных, так и негативных тенденций является то, что идёт существенная ломка половой этики, происходят важные перемены в различных сферах социальной жизни, связанных, так или иначе, с половыми взаимоотношениями, с формами семьи, с половым воспитанием. По словам Сергея Голода: «…сексуальность раздвигает границы своего распространения. Выходя за пределы брака, она приобретает в равной мере существенное значение, как для мужчин, так и для женщин. Более того, происходит активная переориентация на возможности таких отношений вне института брака. Все названные перемены способствовали зарождению новой системы ценностей и отношений». Противодействие этому процессу со стороны консервативной части общества («отцов») привело к «бунту детей», потрясшему Европу в середине шестидесятых годов.

Можно либо соглашаться, либо спорить с Давенпортом, предложившим свою тактику взаимоотношений «отцов и детей» в мире, возникшем в ходе сексуальной революции. По словам М. Немцова: «Большинство критиков и обозревателей действительно поместило „Кардиффскую команду“ в категорию „гомоэротики“ и „мальчиковой любви“, <…> а самого Давенпорта зачислили чуть ли не в ряды певцов педофилии. Действие почти всех его рассказов из этой книги, правда, перенесено в „растленную“ Европу, но критику Кристоферу Кэхилу это не помешало съязвить, что если бы Гаю Давенпорту довелось публиковать свою прозу, критику и рисунки в Интернете, им бы быстро заинтересовалось ФБР. Но поскольку пишет он всего-навсего книги, к влиянию которых, как подразумевается, у американской молодёжи иммунитет, то эксцентрике его ничто не угрожает».

Это очень серьёзные обвинения, требующие тщательной проверки. Попробуем определить степень их справедливости.

Быть иными…

Складываясь в совокупности в метановеллу, многие новеллы Давенпорта сами как бы составлены из коротких кубиков-рассказиков. Их фабула и последовательность позволяют глубже понять смысл произведения в целом.

Первый кубик-притча из новеллы «Синева августа» повествует о способности видеть чудеса и творить их. Назовём её: «Чудесная буква алеф».

Даниил, Иаков и Иешуа стояли под деревом, на котором росли самые вкусные фиги во всём Иерусалиме.

« – Вот если б фиги, – сказал Даниил, – можно было бы сбивать как яблоки, и был бы у нас шест. <…>

– Хотите фигу? – сказал Иешуа. – По одной на каждого. Закройте глаза и вытяните руки.

Он взмахнул рукой, и в ладони появилась сочная синяя фига. Он дал её Даниилу. Ещё один взмах и щелчок пальцами – и возникла фига для Иакова».

Учитель Закхай рассказывал детям о букве алеф, с которой начинается еврейский алфавит.

« – Иешуа! – позвал учитель. – Разве пристало есть фиги, когда мы учим алфавит? <…> Так расскажи, что тебе известно об алефе, если ты закончил кушать».

В пальцах Иешуа появилась фига.

« – Возьми себе фигу, о Учитель. И ещё одну. И вот ещё. Мой отец послал тебе их.

– Я поблагодарю его, когда встречу, – тихо произнёс Закхай.