Секс в искусстве и в фантастике

Кто посмеет обвинить автора романа в гомофобии, если, описывая гей-бары и нравы «голубой» богемы Голливуда, он ни разу не погрешил против истины? Устами писателя Кристофера Ишервуда, близкого знакомого как Форстера, так и Видала, гомосексуальным читателям пришлось признать, что роман «Город и столп» «лишён сентиментальности, он честен и откровенен без всякой претензии на сенсационность или стремления шокировать читателя. А это, безусловно, самые подкупающие и бесценные достоинства».

Именно такой почти документальной достоверности, свойственной Видалу, зачастую не хватает роману Форстера. Читатель не очень-то верит счастливому концу, запланированному автором; его раздражают нестыковки, на которых строится книга. Он не замечает, что все эти её особенности неслучайны и крайне интересны. Ключом к их пониманию может служить фраза Освелла Блейкстона: «Форстер писал „Мориса“ в качестве самотерапии, и это подавляло его творческий импульс» . Я уточнил бы эту мысль: любое честное творение писателя – акт его самопсихотерапии. (Вспомним хотя бы признание Гёте, что Вертер покончил с собой вместо него; повествование о трагической судьбе его героя исцелило самого поэта и спасло от самоубийства). То, что работа над книгой оказывала психотерапевтическое воздействие на Форстера, нисколько не снижало его творческий импульс. Напротив, по мере освобождения от невротических комплексов и сексуального зажима, писатель избавлялся от всего, что подавляло его творчество. Свидетельством этому являются новеллы Форстера, особенно написанные в конце его долгой жизни. В частности, «На том корабле» – одна из вершин мировой литературы. «Плохой» конец новеллы не мешает ей потрясать всех читателей, независимо от их сексуальной ориентации.

Впрочем, автор романа рассмотрел и иные версии возможного холодного приёма, уготованного его детищу. Он писал:«Книга определённо устаревает. Один мой друг недавно заметил, что у нынешних читателей она способна вызвать лишь временный интерес. Я такого утверждать не стал бы, но книга действительно в чём-то устаревает, и не только благодаря многочисленным анахронизмам…».

Анахронизмами были и собственные невротические комплексы Форстера, спроецированные им на его героев. Они-то и обескураживали читателей «Мориса» в гораздо большей мере, чем счастливый конец романа. Между тем, повторяю, невротические проблемы автора, отражённые в его книге, не менее ценны для понимания темы, поднятой им, чем художественные находки. Было бы ошибочным приписывать им лишь историческое значение; они актуальны и сегодня, хотя формы их выражения в произведениях наших современников совсем иные, чем у английского классика. Книга Форстера помимо её художественной ценности хороша тем, что позволяет узнать, что мучило гомосексуалов в прошлом и уточнить, так ли уж изменились их невзгоды в наши дни.

Прежде чем перейти к разговору об этом, уточним вкратце, кто такие гомосексуалы, почему они практикуют нетрадиционную сексуальную активность и что отличает их, с одной стороны, от «нормальных» гетеросексуалов, а с другой – от транссексуалов?

Биологические и психологические причины гомосексуальности

В литературе, особенно старой, гомо– и транссексуальность часто именуют «психическим гермафродитизмом». Возникает важный вопрос: насколько родственны оба эти явления – гермафродитизм и девиации (отклонения от стандартных форм полового влечения, два из которых – трансвестизм и гомосексуальность, – лежали в основе поведения моего пациента-компьютерщика)? На первый взгляд они не имеют ничего общего. Ведь гермафродитизм относится к отклонениям, вызванным особой анатомической структурой. У девиантов же физическое строение гениталий (половых органов) такое же, как у всех людей его пола. Между тем, как показали исследования головного мозга мужчин, женщин и гомосексуалов (Саймон Левэй и другие учёные), девиации могут быть следствием особой морфологической структуры нервных центров, регулирующих половое поведение.

Мало того, психологические особенности девиантов порой способны привести их к телесным отклонениям, как две капли воды похожим на те, что присущи гермафродитам.