Сексуальная жизнь в Древней Греции

Здравствуй, красавица. — «Здравствуй». — Как имя? «Свое назови мне». Слишком скора. — «Как и ты». — Есть у тебя кто-нибудь? «Любящий есть постоянно». — Поужинать хочешь со мною? «Если желаешь». — Прошу. Много ли надо тебе? «Платы вперед не

беру». — Это ново. — «Потом, после ночи, Сам заплати, как найдешь...» — Честно с твоей стороны. Где ты живешь? Я пришлю. — «Объясни». — Но когда же придешь ты? «Как ты назначишь». — Сейчас. — «Ну, хорошо. Приходи». [перевод Л. Блуменау]

Наряду с досужими шутками (например, имя «Филодем» обязывает поэта любить многих девушек по имени Демо) в словах обманутой в своих ожиданиях любовницы мы находим и такую правдоподобную психологическую зарисовку:

В полночь, тихонько оставив на ложе супруга, пришла я, Вымокнув вся по пути от проливного дождя. Но почему у тебя мы сидим, а не спим утомившись? Как подобает вот так истинно любящим спать? [перевод Ю. Шульца]

В другой раз он находит прекрасные слова, чтобы воззвать к Селене богине Луны — с просьбой пролить на него свой мягкий свет, когда он творит дела любви; ведь и она была когда-то влюблена в Эндимиона, и знает, что такое любовь. Нежная девочка, почти еще ребенок, таит в себе угольки могучего пламени, которое она вскоре раздует в пожар — Эрот уже точит об оселок свои меткие стрелы.

Мелочная ревность и любовные капризы милой дают ему основание для жалобы:

Плачешь средь жалобных слов, о пустяшном пытаешь, ревнуешь, Трогаешь часто меня, страстно целуешь, обняв, Вижу, что ты влюблена... Когда же сказал я: «С тобою Лягу, что ж медлишь?» — с тех пор ты уж не любишь меня.

[перевод Ю. Шульца]

Следующая эпиграмма вполне могла бы быть озаглавлена «Холостой выстрел»: «Постой, красавица! Назови свое прелестное имя! Где бы я мог с тобою встретиться? Я дам тебе все, что пожелаешь. Где живешь ты? Я пошлю за тобой. У тебя кто-то есть? Прощай, гордячка! Ты не скажешь даже «прощай»? Я буду подходить к тебе вновь и вновь, потому что умею смягчать и тех, что потверже тебя. Теперь же прощай!»

С возрастом голос поэта становится мягче; с кротким сожалением он думает о юности и ее сладостных играх любви, на место которых пришли теперь мудрость и благоразумие, однако, примирившись с судьбой, он утешается тем, что всему — свое время.

Фарс, кинедическая поэзия, мим, буколическая поэзия, мимиамб

От относящихся к данному периоду лирических произведений в собственном смысле слова до нас не дошло почти ничего. Александр Этолийский, прозванный так по месту рождения, в середине третьего века до н.э. в своей элегии «Аполлон» вывел бога прорицания предсказывающим истории несчастливой любви. Парфений сохранил одну из них — рассказ о преступной любви жены Фобия к прекрасному Антею, которого она впустую пыталась соблазнить, а затем из мести сбросила в колодец.