Сектант

– Курт. Засушенный творог. С пивом классно.

– А пива нет? – В голосе Виталика послышалось воодушевление.

– Нет, – рассмеялась Айгуль.

– Может, остановимся, возьмем? – Неуверенно предложил он.

– Сам же знаешь – четвертый пункт.

– Какой еще четвертый пункт?

– Ты не был на Давидовских семинарах? Мораторий на алкоголь во время практик.

– Сейчас же не практика… – Недовольно протянул Виталик. – И когда уже начнутся практики? А то Давид только обещает да обещает…

– Давид говорит, что каждая секунда нашей жизни должна стать практикой.

В ответ раздался только приглушенный нечленораздельный звук, похожий одновременно на вздох и на мычание.

– Практики – это имеются в виду тренинги? – Спросил я.

– Ну… Типа… – Кивнула Айгуль.

– Расскажи о них. А то все говорят «практики, семинары», а что это такое, никто не признается.

– Ну… – Айгуль замялась, – об этом не расскажешь. Через них нужно просто пройти. Наша жизнь полна историй слабых людей, их потерь и поражений, разрушенных мечтаний и разочарований. Жизнь полна слабых людей. Сильный человек в ней – аномалия. Практики делают тебя сильнее, дают возможность вырваться из этого болота слабости.

Виталик отвернулся к окну.

Наконец мы вырвались из города. Справа от трассы, совсем рядом, в двух-трех километрах, поднимались к небу холмы, предгорья, а за ними – массивные, поросшие елями, горные хребты и величественные снежные вершины.

Айгуль вставила в магнитолу диск и прибавила громкость. Зазвучала бодренькая песенка «Мумий Тролля». Педаль акселератора под Айгулиной ногой устремилась вниз. С нашей машиной поравнялась белая «Нива». Давид с улыбкой смотрел на нас, а Оля сосредоточенно следила за дорогой, положив руки на руль. Айгуль опустила окно и высунула наружу левую руку. Показала Давиду два вытянутых вверх пальца – «Victory» – и рассмеялась. В ответ Давид тоже выпрямил указательный и средний пальцы, но превратил их не в вертикальную «V», а в горизонтальные ножнички и сделал вид, будто срезает Айгулины пальчики. Айгуль рассмеялась еще громче.

– Юу-ху! – Прокричала она и утопила гашетку в пол. «Нива» словно осталась стоять на месте, а «Порше» пошел на взлет. Моя спина мягко вдавилась в кожу сиденья.

– Юу-ху! – Снова прокричала Айгуль в такт музыке.

«Начинается веселенькое приключение», – усмехнулся я про себя. Виталик и Сергей тоже невольно улыбнулись.

– Громче музыку! – Крикнул Виталик.

Айгуль повернула ручку до максимума. Низкие басы ударили по барабанным перепонкам так, что они словно продавились внутрь и задрожали. Появилось ощущение, что окружающий мир неуловимо меняется.

– А-а-а, чертова шаманская вибрация, – Сергей поднес к ушам ладони с широко растопыренными пальцами и с улыбкой посмотрел на меня. Я закрыл глаза.

– Колу будешь, из холодильника? – Айгуль протянула мне красную баночку.

Я взял холодную, с капельками осевшей воды, банку «Кока-колы» и приложил ее к щеке. Посмотрел в зеркало заднего вида на Айгуль. Она не замечала моего взгляда.

– Айгуль, а у тебя таблеток от головной боли нет? – Спросил Виталик.

– Нет… Ты что… – С удивлением, смешанным с возмущением, ответила Айгуль. – Я не употребляю медицинские препараты.

– Почему? – Удивился Виталик.

– Не позволяю системе управлять мной.

Виталик пожал плечами и натянуто усмехнулся. Я сдвинулся к нему, чтобы увидеть в зеркале заднего вида себя, осмотрел прическу, поправил волосы.

В небе парили крупные птицы.

– Орлы? – Спросил я у Айгуль.

– Фиг их знает. – Она рассматривала свои ногти. – Может, соколы. Может, беркуты. Да, точно, беркуты, – Айгуль подняла голову и одарила меня изучающим взглядом.

Машины были припаркованы у обочины. С обоих сторон трассы простиралась желтая степь. Справа километрах в десяти степь перерастала в горы. Пейзаж там менял цвет от желтого к зеленому. Оля открыла капот своей Нивы, одела рабочие перчатки и, взяв в багажнике два гаечных ключа, начала что-то подкручивать.

– Что-то сломалось? – Спросил Сергей.

– Ерунда, – негромко ответила Оля и после паузы добавила:

– Башмак цепи разбалтывается. Приходится подкручивать.

– И часто?

– Нет. Нормально, – подкрутив что нужно, она закрыла капот, – километров двести без проблем ходит. А вообще менять надо.

Айгуль скучающе оглянулась по сторонам, потом снова посмотрела на меня, сощурив глаза:

– У тебя знакомое лицо. По-моему, я тебя где-то видела.

Наконец-то… А то уже почти отвык от этого «я вас раньше где-то видел…»

– Возможно, – пожал я плечами, – я снимался в рекламе.

– Понятно, – улыбнулась Айгуль, – наверное, прикольно…

– Да, в чем-то прикольно. А ты где работаешь?

– В ООН.

– Нравится?

– Это тоже прикольно, – усмехнулась она, тряхнув головой. Прядь вьющихся темных волос упала на лицо.

К нам подошел Давид, вернувшийся из оврага, куда все по очереди ходили справлять нужду. Айгуль с блаженной улыбкой протянула к нему руки. Закрыв глаза, они замерли в нежном объятии. Через минуту к ним присоединилась Оля. Из оврага вышли Виталик с Сергеем.

– Где ночевать будем? – Спросил Виталик.

Я пожал плечами.

– Жрать охота, – он прислонился к двери «Кайенна».