Селестинские пророчества

– Вы хотите выяснить, какое значение имела для вас ее жизнь, причину того, почему вы родились именно у нее, и что вам суждено было узнать. Жизнь каждого – осознает он это или нет – наглядно иллюстрирует, как, по его или ее мнению, должен жить человек. Вы должны попытаться понять, чему вас научила она и, в то же время, что в ее жизни могло бы быть лучше. То, что вы захотели бы изменить в жизни матери, является частью того, нал чем вы сейчас работаете сами.

– Почему только частью?

– Потому что другой частью является то, что вы изменили бы в жизни отца.

Я так ничего и не понял.

Он положил мне руку на плечо:

– Мы не только физическое творение своих родителей, но и их духовное творение. Вы родились у конкретных матери и отца, и жизнь каждого из них оказала на вас неизгладимое воздействие. Для того чтобы выяснить, кто вы на самом деле, вам необходимо предположить, что ваше действительное "я" начиналось где-то между истинами отца и матери. Вы родились у них, чтобы вывести на более высокий уровень то, за что ратовали они. Ваш путь в том, чтобы

117/4N"

обрести истину, которая представляет собой сочетание устремлений этих двух людей, но на более высоком уровне. Я кивнул.

– Так как же вы определили бы то, чему научили вас родители?

– Не могу сказать наверное.

– А что думаете по этому поводу?

– Отеи считает, что жизнь дана, чтобы прожить ее во всей полноте, чтобы наслаждаться тем, что ты есть, и он пытался добиться этого. Мать больше верила в жертвенность и посвящение себя службе ближнему, забывая при этом о себе. Она считала, что это как раз и заповедано в Писании.

– А вы, что вы думаете об этом?

– Честно говоря, не знаю.

– Уходите от ответа, – засмеялся падре Карл.

– Мне кажется, что я не знаю.

– А если бы вам пришлось выбирать из двух? Я помолчал, искренне пытаясь думать, и тут неожиданно в голову пришел ответ.

– Они оба правы, – сказал я. – и не правы. Его глаза просияли:

– Как это?

– Я не совсем уверен, как именно. Но считаю, что верный жизненный путь должен включать оба этих взгляда.

– Для вас, – проговорил падре Карл, – вопрос заключается в том -"как"? Как человеку прожить жизнь, в которой присутствуют обе эти точки зрения? От матери вы получили знание того, что жизнь – это духовность. От отиа познали, что жизнь в том, чтобы расти в своих глазах, в развлечениях, приключениях.

– Значит, моя жизнь, – перебил я, – состоит в сочетании этих двух подходов?

– Да, для вас все дело в духовности. Вся ваша жизнь будет посвящена тому, чтобы обрести такую духовность, благодаря которой вы выросли бы в своих глазах. Эту задачу оказались не в состоянии решить ваши родители и оста 117/6 вили ее вам. Вот вопрос вашей эволюции, предмет ваших исканий на время, отпущенное вам в жизни.

Эта мысль заставила меня погрузиться в задумчивость. Падре Карл говорил еше о чем-то, но я был не в состоянии сосредоточиться на его словах. Да и угасавший огонь в камине действовал убаюкивающе. Я понял, что устал.

Падре Карл выпрямился в кресле:

– Думаю, на сегодня вам уже не хватит энергии. Но позвольте на прошение высказать одну мысль. Вы можете ложиться спать и больше не думать о том, что мы обсуждали. Можете возвратиться к своей прежней ролевой установке или, наоборот, проснувшись завтра утром, придерживаться нового представления о том. кто вы есть. Если вы выберете последнее, у вас появится возможность сделать следующий шаг в этом направлении и пристально вглядеться во все остальное, что происходило с вами с самого рождения. Если вы охватите взглядом всю жизнь как единое повествование, с рождения до настоящего момента, то поймете, что все это время вы пытались ответить на этот вопрос. Вы осознаете, как получилось, что вы оказались здесь, в Перу, и что вам следует делать дальше.

Я кивнул, пристально всматриваясь в него. В глазах, которые лучились теплом и заботой, было то же выражение, какое мне часто приходилось видеть и у Уила, и у Сан-чеса.

– Спокойной ночи. – С этими словами падре Карл прошел в спальню и закрыл за собой дверь. Я расстелил на полу спальный мешок и быстро заснул.

Пробудился я с мыслью об Уиле. Мне хотелось спросить падре Карла, что еще ему известно о планах Уила. Пока я, не вылезая из мешка, размышлял, в комнату тихо вошел падре Карл и стал разводить огонь.

Я расстегнул застежку спального мешка, и он обернулся на звук.

– Доброе утро! Как спалось?

– Хорошо, – ответил я, вставая.

"77Он положил на угли тоненькие дошечки, а потом поленья побольше.

– У ил говорил о своих планах? – спросил я. Падре Карл встад и повернулся ко мне:

– Он сказал, что направляется к своему приятелю, чтобы у него дожидаться каких-то сведений, на которые он рассчитывает, по всей видимости, сведений о Девятом откровении.

– А что он еще сказал? – допытывался я.

– Он говорил, что, по его мнению, кардинал Себастьян сам рассчитывает найти последнее откровение и, похоже, близок к цели. У ил считает, что от человека, в руках которого окажется последнее откровение, будет зависеть, суждено ли Манускрипту получить когда-либо широкое распространение и понимание.

– Почему?