Селфи на фоне дракона

«Двенадцать секунд, ватман и маркер» — подумала я, прикидывая, как быстро я бы сделала репродукцию этого безобразия. Кстати! Замечательная идея. Может быть, если мне удастся пережить «Империовидение», стоит попробовать себя в живописи. Это же просто золотая жила! Такими темпами мне просто суждено стать известным художником. Сколько шедевров можно нарисовать за пару минут! Два помидора и огурец посередине! Кот, вид сзади. Вот кота я оставлю на десерт. Я буду загребать деньги лопатой с таких искусствоведов, как Джио. А что? Схема простая. Пролил краску на мольберт, отошел на два шага назад, прикинул, на что это похоже и назвал соответственно. Остальное зависит от зрителя. Тут тебе и основные принципы жизни, тут тебе и философия. Золотая жила, однако.

— Даже сам Император, когда был здесь, высоко оценил эту коллекцию. Он был настолько впечатлен, что даже слов не смог подобрать. Наш Император хорошо разбирается в современном искусстве, не то, что ты… — немного обиженно заметил Джио.

Мне так и хотелось сказать, что в «сортах коричневого вещества с характерным неприятным запахом, я не разбираюсь», но я промолчала, дабы окончательно не прослыть невеждой.

— Пойдем, мой алмаз неграненый, выбирать тебе репертуар. Наши авторы уже приготовили несколько вариантов песни-победителя, — Джио открыл дверь и указал на бархатное кресло, куда мне предстоит присесть. Рядом стояло точно такое же кресло и столик, заваленный бумагами.

Я выдохнула и втиснулась между ручками кресла, чувствуя, что если резко встану, то только вместе с креслом.

— Итак, моя дорогая, — сказал мой зеленый продюсер, надевая миниатюрные очки, украшенные розовыми перьями, — Первый вариант. На сцене расположена вся империя в миниатюре, а ты стоишь среди игрушечных зданий и поешь.

«Ага, моя огромная тень угрожающе нависает над игрушечным городом. Годзилла крушит Нью-Йорк. Дыдышь-дыдышь-дыдышь! А! Спасайся, кто может! Караул!» — сразу представила я картинку.

— Слова песни очень красивые. Я бы даже сказал, патриотические! Ты только вслушайся! — продолжил орк, доставая листок с текстом.

Зеленые поля,Глубокие моря,Империя моя,Все это на…

Орк стал искать листик с продолжением, а я заметно напряглась и сглотнула. Ну? Я настойчиво требую продолжения!!! Тем более самый подходящий вариант настойчиво вертится на языке.

…всегда… — Джио стер скупую слезу, которая покатилась по его зеленой щеке. А я разочарованно выдохнула.

— Тебе не нравится? — спросил Джио, аккуратно утирая кружевным платочком глаза, чтобы не повредить макияж.

— А какие еще варианты? — оживилась я, понимая, что безвестный автор знает толк в стихосложении и рифме.

— Есть лирическая песня о любви. Я когда читаю слова, у меня просто сердце переполняется печалью… Она такая трогательная… Ах! — гламурный орк посмотрел на меня и тут же продолжил, — Мы оденем тебя в белое платье с крылышками, а на заднем фоне нарисуем звездное небо. При помощи специальных тросов мы будем поднимать тебя все выше и выше. Ты, окрыленная любовью, поешь эту песню, а зрители просто тают от восторга.

Мое больное воображение быстро нарисовало картинку, когда я в костюме ангела в процессе пения начинаю медленно рывками подниматься вверх. У меня на заднице наклейка «не кантовать». Где-то за сценой двадцать накачанных и красных от натуги мужиков тянут канат со словами: «Раз, два, взяли!». Нет, ну этот вариант на самом деле интригует.

— А слова — то какие? — умирая от любопытства, выпалила я.

Я так мечтала о тебе,Ты — мой свет одинокой звезды,Я вся горю, я вся в огне…Коснись рукой моей…

Я уже мысленно продолжила песню в меру своей распущенности, но Джио закончил вполне прилично, но не, увы, не в рифму:

— Души…

— Простите, но слово «души» и слово «звезды» не рифмуются… — хитро заметила я, немного знакомая с творчеством известных поэтов со школьной скамьи. «Поэтом можешь ты не быть, но знать про рифму ты обязан!» — говорила моя учительница русской литературы. Покойный Пушкин только что позвонил покойному Дантесу и попросил убить его повторно, но так, чтобы наверняка!

— Как сложно работать с человеком, который ничего не понимает в искусстве! — в сердцах воскликнул Джио, — Ладно. Есть еще один вариант… Мы выставляем на сцене муляж корабля, тебя одеваем в костюм русалки. Ты сидишь на камне, а вокруг тебя двигаются игрушечные волны… Ты поешь грустную песню о том, как моряки разбились о скалы, почти достигнув суши. Припев очень прост:

С корабля…С корабля…Нам уже видна земля!

Я едва сдержала смех. На слух этот шедевр воспринимался изумительно! Мои аплодисменты автору!

— Как же тяжело с тобой! — вздохнул Джио, — Но ничего, мы что-нибудь придумаем! А пока займемся вокалом. Не имеет значения, что ты будешь петь, главное, чтобы ты умела попадать в ноты. Сейчас придет лучший преподаватель вокала, которого я знаю, и после его уроков ты запоешь, как соловей…