Семь братьев для Белоснежки

Женя обиженно насупился. Пусть Артур и не закончил фразу, он легко догадался, что хотел сказать его брат: на деле соперник всего один – Слава. Его, Женю, Артур всерьез не воспринимал.

«Хорошо же! – подумал он, с гневом глядя на брата, признания которого желал больше всего. – Я докажу, что могу быть тебе равным! В лепешку расшибусь, но сделаю так, чтобы эта девчонка в меня влюбилась!»

Лишь один из присутствующих в гостиной братьев знал, что у заключенного только что пари был еще один, оставшийся для остальных невидимым, свидетель. Но делиться своим знанием с остальными он не планировал.

Чуть позже Ярослав поднялся на второй этаж и подошел к комнате Егора. Он не стал стучаться – в комнату своего старшего брата он привык входить без стука. Хотя к Родиону или Артуру постучался бы непременно.

Так было заведено у них в семье с самого детства – братья, рожденные от одного отца, друг к другу ближе, чем к остальным. Нет, между всеми братьями не существовало никогда неприязни, зависти или вражды, но чужое отцовство как будто создавало невидимую преграду – они все это ощущали. Всегда.

Между Славой и Егором такой преграды не было.

– Чего тебе? – со вздохом спросил Егор, когда младший брат появился на пороге.

– Отдыхаешь? – с улыбкой спросил Слава.

Егор лежал на постели – не переодевшись, не сняв даже галстука. Запястье правой руки закрывало глаза.

– Говори, что хотел, и кыш отсюда, – неприветливо отозвался Егор.

– Эй, с чего ты решил, что я хочу тебе что-то сказать? Ты на меня даже не смотришь, – несерьезно возмутился Слава.

Егор, не отнимая руки от лица, тяжело вздохнул.

– Я тебя знаю всю жизнь. Мне не надо на тебя смотреть, чтобы видеть насквозь.

Слава с ухмылкой фыркнул.

– Точно. Знаешь.

Помолчав немного, он добавил:

– Я видел из окна, как ты застыл. Когда вы приехали.

Егор тоже помолчал, но все-таки ответил:

– Хотел увидеть, сможет ли она войти в дом.

Ответом ему был недовольный стон:

– Ну, конечно, она смогла. Вопрос в том, в каком качестве…

– Я знаю, – резко перебил брата Егор.

Слава вздохнул, сочувственно глядя на брата.

– Знаешь. И все равно застыл. Ты безнадежен, братец.

– Кыш отсюда, – понизив голос почти до шепота, ответил ему Егор. – Я собираюсь отдохнуть.

– Хорошо-хорошо. Ухожу.

Но вместо того чтобы сразу выйти, Слава задержался в дверях и произнес:

– Егор, тебе совсем не обязательно все время об этом думать. Ты ведь и это знаешь, правда? Отпусти – станет легче.

С этими словами он наконец закрыл за собой дверь.

Егор отнял руку от лица, открыл глаза и произнес в потолок:

– Ты совсем не думала о нас, мама, когда привезла ее сюда. – Сделал глубокий вдох и спросил: – О чем ты только думала?

Вопрос завис в тяжелом спертом воздухе жаркого августовского дня, оставшись без ответа.

Из соседней комнаты послышались слабые звуки – поселившаяся там гостья разбирала вещи, устраивалась на новом месте. Впрочем, нет – не гостья. С этого дня – член их семьи.

Через стену справа до Егора донеслись мерные тонкие постукивания – это его брат вернулся к работе над новой скульптурой. В мыслях Егора всплыли слова Ярослава: «Я на ней даже жениться могу. Думаешь, не заслуживаю шанса?».

Егор резко поднялся на кровати и со злостью стянул с себя галстук.

– Глупая затея. Ничем хорошим это не кончится.

Глава 5. «Ну какие они мне братья?!»

Алене не хотелось этого признавать, но комната, в которую привела ее Альма, ей понравилась. Она была раза в два больше ее прежней. У стены напротив – большая кровать с высоким изголовьем. Слева от кровати – окно и дверь с выходом на веранду. На окне слегка колышутся от легкого сквозняка светлые шторы. Чуть дальше, возле стены, письменный стол и полки для книг. Пустые, но она, конечно, найдет, чем их занять. Справа – стенка с выдвижными шкафчиками, гардеробом и большим зеркалом во весь рост.

И стол и стенка были из темного дерева с легким рыжеватым отливом. Вся мебель выглядела старинной – ничего общего с современными интерьерами. Алена привыкла к совсем другой обстановке, поэтому ощущения от этой комнаты у нее были немного непривычные, но при этом… очень приятные. Она даже поймала себя на мысли, что всегда мечтала жить в такой комнате, хотя в действительности не могла припомнить, чтобы у нее когда-нибудь были подобные мечты. Видимо, виной всему было внезапно охватившее ее чувство уюта.

«Плохо дело, – пронеслось в мыслях Алены. – С чего это я вдруг в логове этой черной вдовы почувствовала себя как дома? Надо за собой следить и не поддаваться… Не нравится мне здесь. Не нравится, не нравится, не нравится».

Алене стоило больших трудов скрыть недовольство, когда она узнала, что ее отец будет жить в комнате на первом этаже вместе со своей новоиспеченной женой. Стоило ожидать, что эта ведьма постарается убрать подальше от своего мужа его дочку. Ведьмы, вроде нее, так и поступают обычно, разве нет? По крайней мере, в фильмах и в книгах.