Семь братьев для Белоснежки

– Можешь не разбираться в музыке, – самым искренним тоном сказал он. – Буду с тобой дружить и так.

Алена настолько растрогалась, что едва не бросилась его тискать.

«Жуть, какой милый ребенок! – умилялась мысленно она. – И как он только может быть сыном этой пожирательницы чужих отцов?!».

– Сыграй еще что-нибудь, – попросила она в приступе внезапно вспыхнувшей сестринской любви к этому мальчишке; Алене даже подумалось, что иметь милого младшего брата вовсе и не плохо.

– Хорошо, – послушно сказал Митя.

Его пальцы снова коснулись клавиш и затанцевали. Музыка резко распахнула двери и заструилась повсюду. Сначала сдержанно, а следом – все больше и больше заполняя собой окружающее пространство.

– А это что?

– Тоже Шуман, – ответил Митя. – Соната соль минор.

Алена действительно плохо разбиралась в музыке, тем более в классической, но даже такая невежда, как она, не могла не понимать, насколько хорошо играет Митя. Он не был мальчиком, который, проучившись в музыкальной школе без году неделя, хвастовства ради играет соседским ребятам «Кошачий вальс». Когда Алена следила за его руками, порхающими над клавишами, ей казалось, что музыку создает не инструмент – что звуки слетают с пальцев пианиста.

Она уже хотела спросить, во сколько лет Митя начал играть на фортепиано, но не успела – где-то в доме раздался собачий лай. Девушка в первый момент удивленно застыла, а спустя несколько секунд поняла: пес не лаял, он подвывал – подпевал по-собачьи.

– Это Шумка, – ответил на ее недоумение Митя. – Каждый раз, когда он слышит эту сонату Шумана, он начинает завывать. Почему-то она ему больше всего нравится.

«Пес по кличке Шумка имеет слабость к Шуману? – весело подумалось ей. – Вообще не удивляюсь».

Опустив руки на колени, Митя несколько секунд смотрел на Алену. Потом спросил:

– Значит, ты теперь моя сестра?

Алена никак не могла прочесть мысли этого ребенка. Выражение его лица и взгляд были безмятежными как чистейшая родниковая вода. Будто обычные человеческие эмоции были ему просто чужды. Он злился? Был рад? Насторожен? Или взволнован? Ни на один вопрос нет ответа. И в то же время Алена ни за что не назвала бы этого мальчишку равнодушным, потому что не может быть равнодушным тот, кто умеет извлекать из музыкального инструмента такие разные и сильные эмоции.

– Сестра, – подтвердила Алена. – Ты против?

– Нет, – просто ответил Митя. – Я не против, чтоб ты была моей сестрой.

Алена вдруг почувствовала, что улыбается.

«Чему я радуюсь? – мысленно недоумевала она. – Я тут задерживаться не собираюсь. Добьюсь, чтобы папа прозрел, и мы с ним вернемся домой. Просто этот ребенок слишком милый…».

– Слушай, а где здесь столовая? – спросила Алена. – Все, наверное, уже там?

Митя покачал головой.

– До завтрака еще полчаса. Но если хочешь, я могу отвести сейчас.

Алена живо подняла руки, выставив их вперед ладонями.

– Нет-нет, не надо. Если еще рано, я тогда прогуляюсь. С Шумкой, например, познакомлюсь. Не знала, что у вас есть собака.

Митя кивнул.

– Собака и много кошек, – сказал он. – Кошки пришли сами, а Шумку Влад принес еще щенком. Он животных любит. Даже на ветеринара учится.

– Правда? – изобразила удивление Алена. – Это здорово. Тогда пойду познакомлюсь с Шумкой. Он ведь на улице?

Митя кивнул.

– Угу. Наверное, за домом.

Махнув рукой Мите, Алена вышла из музыкальной комнаты. Не то чтобы ей позарез приспичило познакомиться с собакой – скорее, Алену немного напугало то, что ей действительно понравился младший сын Альмы. У нее не было ни братьев, ни сестер, и она никогда не задумывалась, каково это – иметь младшего брата. Умиляться особенностям его характера, испытывать гордость, что он талантливый, умный и прочее, прочее. На секунду ей показалось, что это было бы даже неплохо. Вот поэтому и захотелось ретироваться. Дружить с детьми Альмы не входило в ее планы.

Алена вышла из дома. Спустилась по ступеням с веранды. Огляделась. В пределах видимости – никого. Подняла голову вверх – вдруг кто в окно выглядывает, или на веранде второго этаже стоит, – но снова никого не увидела. Обитатели этого дома словно прятались.

Алена обошла дом с левого крыла. По дороге она встретила трех кошек: одну черно-белую и двух рыжих. Черно-белая бегала за большой желтой бабочкой, порхающей над газоном, а рыжие, сидя в сторонке, в две пары глаз следили за Аленой, поворачивая головы, когда она проходила мимо. В этом доме и впрямь было много кошек – в точности как сказал Митя. Алена с утра видела уже четырех.

Участок за домом был похож на миниатюрный парк: выложенные плиткой дорожки, редко посаженные, но довольно высокие деревья, скамейки. Здесь даже была беседка – небольшая, но уютная. На одной из дорожек Алена увидела Влада. Он играл со средних размеров собакой – рыжеватой и короткошерстой, кончики ее ушей были опущены вниз, конвертиками. Влад бросал ей палку, собака радостно неслась за ней, а, догнав, хватала ее зубами и приносила хозяину.

«Похожа на дворняжку», – подумала Алена.