Семь "Я" Семеновых (СИ)

— Ну, смотрела ты на него, положим, не как на водителя, — вставил свое веское слово отец, подовая дочери бокал с шампанским.

Лена окинула семью взглядом, и едва не расплакалась от накатившей нежности и благодарности. Они любят ее, ни смотря, ни на что…

— Мы приберегли для тебя звезду, — сообщила беременная Даша, подовая сестре звезду на елку.

Семенова закусила губу, чтобы не разреветься. Еще не хватало, прямо здесь…

Женщина поднялась довольно легко, как раз в ту же секунду по щеке скользнула слеза.

Родные заметили, и переглянулись. Но никто виду не подал, что все видел…

Лена подтянулась и водрузила звезду на елку.

Шум колес известил о приближении еще кого-то. Все обратили свои взоры на входную дверь.

Та с шумом распахнулась, впуская деда Мороза, и Вику, с кучей чемоданов.

— С новым годом, друзья! — сообщил дед, и изъял из-за спины хлопушку.

Из неоткуда появился Андрей, и принялся фотографировать. Хлопок, и груда конфетти воспарила к потолку, и осела на волосах.

Все весело здоровались, обнимались, целовались. Иван тут же вручил шампанское Максу и Виктории. Парень стянул белую ватную бороду, и обнял сестер. Те весело смеялись. Лена отмахнулась от надоедливых объятий брата, и, смеясь, вернулась на диван.

— Ой, что это, деточка? — воскликнула Ольга, кинув один только взгляд на Вику, — Там, у тебя на пальчике?

— Это? — Виктория гордо продемонстрировала кольцо, — Макс сделал мне предложение. И я вот думаю, стоит ли выходить за него?

— Спокойно, Воробьева, — хмыкнул мужчина, подхватив ее за талию, — у тебя просто нет выхода!

Послышался шум тормозов, затем громко хлопнула дверь. Стало совершенно понятно, что очередной гость приехал не в духе.

В гостиной появилась Маша, в элегантном белом пальто, волосы по плечам, румяная…, а глаза метают такие молнии, что и небу жарко.

— Всем добрый вечер, — сдержанно произнесла она, — где у вас тут выпивка? — избавляясь от пальто на ходу, Маша целенаправленно двинулась к отцу, который без лишних слов наполнил ей бокал шампанским.

Осушив его, Маша обернулась, и, наконец, улыбнулась.

— Что у тебя опять стряслось? — осторожно спросила Ольга.

Маша села рядом с Леной, с очередным бокалом, и сделав не скромный глоток, произнесла сквозь зубы:

— Этот гад открыл своё рекламное агентство прямо напротив моего! Он сманит всех моих клиентов, и я разорюсь!

— Господи, милая, может вам просто переспать? — спросила Лена, криво усмехнувшись, — уж очень яростно вы со Скворцовым ненавидите друг друга…

— А Андрей показывал мне кое-какие фотографии, — сообщила Даша, — и я считаю, что — то, что он делает — подло, после всего, что между вами было.

Маша осушила бокал, и, отставив его в сторону, произнесла:

— А, плевать! Сегодня новый год! Что я могу сделать?

— Ты можешь поздравить брата, и сестру с помолвкой, — усмехнулся Макс, чмокнув Машу в щеку.

— Ты жениться собрался? — состроила удивленные глаза Маша, — И на ком?!

Все рассмеялись. Макс ведь твердил о свадьбе с Викой после второй их встречи, то бишь уже с полгода.

— Хватить юморить, сестра, — хмыкнул он.

Все захихикали.

— Ну, что? Только Ксении нет? — оглядывая детей, сообщил Иван.

Все тут же смолкли, глубоко задумавшись. Вот, сейчас она войдет, и что делать? Каждый ощущал себя виноватым, жестоким, не справедливым…

За окном раздались скрипучие на снегу шаги, потом по деревянному крылечку. Два раза топнули у входа, сбить снег, и дверь открылась.

На пороге возникла Ксюша. Две косички, свитер, куртка, теплая шапка, джинсы. Простая девчонка, каких тысячи. Она подняла глаза, и Семеновы стойко перенесли его.

Первой пришла в себя Ольга.

— Ксюшенька! Ну, наконец-то! А мы уж заждались, — Семенова принялась раздевать дочь, словно той вновь три года, и это не смотря на то, что за последние полгода девушка заработала кругленькую сумму на своих картинах.

Девушка разделась, поцеловала отца, и приняла шампанское у отца.

Она замерла и взглянула на свою семью, что сидела вокруг переливающейся елки, и смотрела на неё, не то чтобы испуганно, а просто, словно ожидая чего-то… неприятного.

Ксюша тяжело вздохнула.

— Как я за вами всеми соскучилась! — и заплакала.

Семья принялась ее утешать.

Конец.