Семь недель в чужом теле

Решили поторговаться. Договорились о хорошей скидке, но только за все капканы вместе. Севастьянов задумался. Он уже представил себе побагровевшую мину Крымина и поток грязной ругани из его уст.

– Сколько сейчас времени? – спросил продавца, отвлёкшись от своих мыслей Андрюха.

– Без пятнадцати шесть, – посмотрев на часы, ответил парень. – Скоро рынок закрывается. Ты брать будешь или нет? А то я пойду домой.

Андрюха молчал. Принимать быстрые и верные решения это была не его стезя.

– Ну! – торопил продавец. – Так берёшь или нет?

– Ай! – махнул рукой моторист. – Вот что за засада? Опять я буду крайним. Давай все пять.

Парень сложил с прилавка товар в холщёвый мешок. Затем достал из сумки большой зубастый капкан.

– А это что за хрень? – удивился Андрюха. – На мамонта что ли?

– На волка это, – пояснил парень.

– Чепушило ты! – вскинув брови, возмутился Андрюха. – Где ты волка в море видел? Оставь его себе!

– Не! – заартачился парень. – Мы договорились пять, значит бери пять. Не берёшь, тогда иди на своё корыто и лови руками своих крыс.

– Вот ты сука облезлая! – выругался моряк. – Ты паскуда понял, что мне без капканов »вилы» и решил меня обуть!

Севастьянов схватил парня за воротник рубашки и уже занёс руку, чтобы ударить, но тут вспомнил свои же слова произнесённые час назад: «Косячить не буду. Я всё понимаю. Иваныч, клянусь»! Продавец почувствовал нерешительность моряка и осмелел.

– Знаешь что, морячок, – сказал он, сделав шаг назад, – ничего я тебе продавать не буду. Ты психованный. А такой покупатель всегда непредсказуем.

– Ладно! Прости! – извинился Севастьянов. – Бес попутал. Давай свои капканы.

Андрюха протянул парню пятитысячную купюру. При виде «жирной» бумажки продавец поумерил пыл.

– У меня сдачи нет с такой деньги!

– Давай пару тысяч, остальное оставь себе! – сделал барский жест Андрюха. – Повезло тебе сегодня.

Моторист взял мешок с покупками и, взвалив его на спину, пошёл покупать остальное, что велел боцман.

Боцман Крымин громко крякнул и хриплым басом выругался.

– Мать твою! Карась ты, Севастьянов!

– Чё сразу, карась? – Андрюха скорчил обидную гримасу. – Ну не было крысоловок. Что я должен был купить? Ну лоханулся малость. С кем не бывает?

– Со мной не бывает. Надо было тебе отлуп дать, – продолжал ворчать боцман, смешно сморщивая нос. – Рулить тобой запарюсь. Это ты капитана нашего смог «побрить», а я бы тебе только дучку драить доверил. Как тебя к дизелю допустить? Лучше сразу в петлю!

– У тебя, боцман, чуть что не так, сразу в гальюн, дырку чистить! Да не парься ты, Иваныч! Всё пучком будет, – Севастьянов попытался по–панибратски похлопать Крымина по плечу.

– Клешню в карман заправь, – жёстко рявкнул боцман. – Майнай в низы и не выныривай оттуда, пока не кликну. Ущучил?

– Да понял я, понял, – недовольно произнёс Андрюха и побрёл в машинное отделение.

– А ну, погоди! – вернул моториста Крымин. – Возьми эти железяки, – он указал на купленные Андрюхой капканы, – и поставь их в кладовых. Вот эту большую ставить не смей. Не дай Бог кто–нибудь на неё наступит. Беды не оберёшься. Отнеси её к себе в кубрик. Я потом заберу. Теперь иди.

Андрюха послушно собрал купленные железяки и побрёл выполнять поручение Крымина. Боцман какое–то время смотрел Севастьянову вслед, а затем развернулся и неспешной уверенной походкой пошёл на мостик.

– Что, Ифаныч, такой хмурый, – с едва заметной улыбкой спросил капитан.

– Да, якорь этот, Севастьянов, точно нас в беду вгонит, – пробасил Крымин.

– Не нагнетай. Нет у нас сейчас другого выхода. Слышал, что хозяин сказал? Да и времени нового моториста искать, тоже нет. Если будет бузить, заменим. До Монте–Карло дойдём и заменим.

Подниекс посмотрел на идущего по палубе Андрюху с холщёвым мешком и спросил у боцмана:

– А что это он там носит в этом мешке?

Крымин рассказал всю историю про капканы и в конце опять смачно выругался.

– Ифаныч, – успокаивал боцмана капитан, – не всё так плохо. Не рви сердце. А, вот ещё что. Не забудь в винном погребе поставить крысоловку.

– А там–то зачем? – удивился Крымин.

– Шеф говорит, что крысу там видел.

– Чтоб мне сдохнуть, – ругнулся боцман. – Куда катится этот мир? Крысы стали винище жрать!

– Не просто винище! – поддержал Крымина Подниекс. – А по две тысячи евро за бутылку.

Крымин снял фуражку, перекрестился, махнул рукой и что–то невнятно бурча, побрёл в свою каюту.

Через несколько часов «Джина» отшвартовалась от стенки и взяла курс на юг. Всё работало исправно. Андрюха вообще старался не показываться на глаза Крымину. Он добросовестно следил за работой дизеля. Подниекс как–то даже высказал боцману, что тот был несправедлив к мотористу. Парень нормальный. Работает хорошо. Всегда на месте. Андрюха сам себе порой удивлялся. То ли нужда заставила его измениться, то ли сама обстановка на элитной яхте, то ли доверие хозяина сослужили добрую службу. Севастьянов понять этого не мог. Но жить без тумаков и оплеух ему понравилось.