Семь непрошенных гостей

     - Да! Ей надо уйти сейчас! - вмешалась в разговор Юля. - Именно сейчас. Если она не ляжет немедленно в кровать, то расклеится на целую неделю. Уж я-то знаю! Мариша, я тебя обязательно провожу до постели. Тебе очень плохо?

     Теперь наступил черед Марата заволноваться.

     - Юля, ты уезжаешь? Мы что, сегодня не...

     - Маратик, ты же видишь, моя подруга совсем расхворалась, - вздохнула Юля, а Мариша притворно застонала и даже прикрыла глаза.

     - Что же, - растерянно произнес Марат. - Как хотите. Но очень жаль.

     - Мы вас проводим, - грустно произнес Илья. - Хоть это нам будет разрешено?

     На обратном пути Илья и Марат выказали несколько слабых попыток выступить в роли живого болеутоляющего средства. Но Мариша и Юля, памятуя, что завтра им предстоит ехать в деревню Громыхало, стоически молчали, хотя никакая голова у Мариши не болела, и Юльке не было никакой надобности ее провожать до постели. Зато синяк на ноге у Мариши, куда угодила Юлька, обещал быть здоровенным.

     - Зачем ты меня так сильно пнула? - сердито спросила Мариша у подруги, когда разочарованные таким окончанием вечера Илья и Марат наконец ушли.

     Подруги их даже на порог не пустили, справедливо опасаясь, что иначе не выдержат грустных лиц своих поклонников и сдадутся. Но в конце концов подруги остались в квартире у Юли, не считая Ники, вдвоем.

     - Ого! - воскликнула Мариша, снимая с ноги чулок. - Смотри, какой синяк!

     - Прости! - покаянно ответила Юля. - У меня носок на этих сапогах кованый, а я думала, что в замше.

     - Надо же соображать! - возмутилась Мариша. - У тебя есть какая-нибудь мазь от синяков?

     - Только бодяга.

     - Тащи!

     Юля послушно разыскала на кухне и принесла подруге болтушку.

     - Держи, завтра никакого синяка не будет.

     Мариша принялась густо мазать серовато-коричневой кашицей свой синяк. Юлька сочувственно наблюдала и пыталась оправдаться.

     - Просто я испугалась, что ты сейчас проболтаешься о нашем с тобой расследовании, - сказала она.

     - Судя по всему, Илья утешился достигнутым, - уже заметно успокаиваясь, пробормотала Мариша. - Он считает, что смерть Олега на совести его кредиторов. И не сомневается, что скоро все выяснится.

     И уставшие за день подруги упали в постели словно подкошенные. Сон овладел ими так быстро, что они даже не успели не то что завести будильник на завтрашнее утро, но даже и подумать о нем.

     Поэтому утром им пришлось выехать из города в деревню Громыхало несколько поздней, чем они намеревались это сделать.

     - Еще хорошо, что Ника нас разбудила в половине восьмого, - сказала Юля, сидевшая за рулем своего чистенького «Рено».

     Машина только на днях побывала на мойке. Ее там целый час любовно пылесосили, мыли и полировали сразу двое крепких и весьма симпатичных молодых человека. Видимо, Юля им тоже приглянулась. Потому что они вылизали машину почти до зеркального блеска. И с тех пор Юлька на машине никуда не ездила.

     Путь в Громыхало оказался усеян вовсе не розами. Он был тернист и сложен. Сначала подруги долго не могли найти ту второстепенную дорогу, на которую им следовало свернуть с трассы. На карте она была, но в реальности ее словно корова языком слизнула.

     - Надо было покупать атлас автомобильных дорог, а не эту карту, - бурчала Мариша.

     - Да что в нем толку? Есть у меня атлас, - отозвалась Юля. - Все равно ни хрена не понятно. На нем ведь не указано, где дорогу размыло, где ее начали ремонтировать еще весной, да так и не успели закончить, а где гусеницы трактора разбили до такого состояния, что теперь только на вертолете и можно пролететь над тем местом.

     В конце концов уже километрах в ста от Питера подруги нашли, на их взгляд, более или менее подходящую дорогу и свернули на нее. Проехав по ней всего с пару километров, они наткнулись на какое-то заброшенное строение. Что это было, с первого взгляда они затруднились определить.

     По виду то ли свинарник, то ли котельная. Но тем не менее здание, из стен которого от старости уже выпадали не отдельные кирпичи, а целые блоки, преданно охранялось. И старик сторож с крупной дворнягой, которую он держал на веревке вместо поводка, долго и старательно объяснял подругам, как им следует ехать, чтобы выехать к нужной им деревне.

     - А карту эту выкиньте на фиг! - посоветовал он им на прощание. - Все равно половина дорог, по которым еще можно как-то проехать, на ней не указана. А те, которые указаны, все давно разбиты.

     К деревне Громыхало подругам и вовсе пришлось добираться пешком. Дело в том, что шаткий деревянный мостик, который вел к ней через узкую речушку, никак не выдержал бы веса машины. Пришлось рискнуть и бросить «Рено». Отправившись по переправе в деревню, подруги просто оставили машину в гордом одиночестве на другом берегу реки.

     - Одна надежда, что вести тут разносятся не так быстро, - пробормотала Юля, благополучно перебравшись через речку и оглядываясь назад на свою машинку.

     «Рено» выделялся ярким пятном на фоне пожухлой, побитой заморозками листвы.

     - А мастеров, способных разобрать иномарку, и того меньше, - со вздохом добавила Юля. - И, вернувшись с тобой обратно, мы еще найдем хотя бы часть моей машины.