Семь секретов обольщения

Ее губы приоткрылись, а глаза встретились с его глазами. Снова она в ловушке. И так приятно чувствовать, как его руки гладят ее ногу сквозь шелк чулка.

Карета остановилась, и он медленно наклонился, нашёл ее туфельку и ловко надел ей на ногу.

— Светитесь, как звезда…

Кто-то постучал в дверцу, но его рука медлила. Он сейчас был похож на рыцаря, благоговейно смотревшего на даму, не отводя от нее глаз. Он ответил на стук, и она, дрожа, протянула руку Бенджамину.

Виконт подвел ее к цирку. Они шли совсем как семейная пара, благонамеренная и респектабельная.

Без света софитов и звуков оркестра цирк выглядел очень буднично. Оживлённо переговариваясь, люди неспешно занимали свои места в предвкушении зрелища. Те, кто побогаче, располагались повыше. Социальное расслоение напоминало о себе даже здесь.

Миранда смотрела на пустые пока еще ложи, оркестровую яму, партер. Ноги сами несли ее в волшебный мир…

— Добро пожаловать! — Распорядитель шел по коридору навстречу. — Ваше сиятельство! — Он поклонился виконту. — И прекрасная леди. — Он низко поклонился Миранде. — Пожалуйте на представление. — Он широко улыбнулся. — И на репетицию смертельных трюков. — Мужчина жестом указал на оркестр и ложи над ним: — Королевская ложа готова и ждет вас. А места критиков — сзади.

Внезапное движение на сцене привлекло его внимание. Распорядитель сложил ладони рупором у рта:

— Разминка окончена. Начинаем репетицию. Скажите Элеоноре и Леонардо, чтобы были готовы. — Он еще раз поклонился и поспешно сказал: — Располагайтесь поудобнее.

Он сделал широкий жест рукой, повернулся и быстро побежал на сцену.

Кое-кто из актеров с любопытством поглядывал на них, но большинство не обращали внимания, занятые приготовлением к представлению.

— Так это всего лишь репетиция?

Глаза виконта лукаво блестели.

— Поверьте, это даже интереснее самого представления. — Он поймал ее взгляд. — Иногда подготовка может быть более занимательной, чем само событие. Надо пробовать трюк снова и снова, пока не достигнете совершенства. Так и в жизни происходит.

Ее сердце забилось сильнее обычного.

— Где бы вы хотели сидеть, дорогая? — спросил виконт, обводя широким жестом пустой театр.

— Если уж мне предоставляется такая возможность… как отказаться от королевской ложи? — отозвалась она, с нетерпением ожидая представления… и его возможного продолжения.

Господи, неужели жизнь ничему ее не учит? Или у нее совершенно нет собственной воли?

Он улыбнулся и протянул ей руку.

…Королевская ложа располагалась в лучшем месте слева над сценой. Можно было видеть все, что происходило внизу, и вместе с тем уединиться от всех.

Она погладила обивку кресла. Так удивительно сидеть здесь, как будто ты настоящая принцесса.

Девушка не могла не поддаться чарам своего спутника. Покачала головой и постаралась сфокусировать внимание на сцене.

Женщины и мужчины в разных костюмах — некоторые в клоунских нарядах, а другие в трико и открытых майках — двигались со всех сторон, соединяясь в центре. Распорядитель, который встретил их, стоял внизу. Наконец он поднял руку, давая сигнал для начала представления.

Занавес тотчас же раздвинулся, и теперь все было на виду у битком набитой залы, как и должно быть на настоящем представлении. Оркестр подхватил барабанную дробь, и музыка зазвучала, управляемая рукой дирижера.

Представление началось. Оно и на этот раз производило потрясающее впечатление. Сейчас артисты работали в своем родном доме, где все было под рукой. И все-таки они очень рисковали, выполняя свои акробатические трюки. Мысль о том, что может случиться, если кто-то вдруг поскользнется или упадет, рождала в груди холодок страха, На этот раз представление было более смелым, потому что артисты выполняли более сложные трюки.

Они вздрагивали, когда кто-то из них случайно промахивался и приземлялся на пол. Бурные аплодисменты сопровождали успешное исполнение номеров. Видно было, что эти люди любят свою работу и делают ее легко и уверенно. Ухватиться за трапецию, раскачиваться, летать под куполом без страховки… И наконец — победный крик, когда новый трюк получался.

Миранда восторженно ахала.

— Вам нравится? — шепнул он ей на ухо.

— Очень.

— Что именно?

— Свобода. Радость. Полет.

— Вам всего этого не хватает, Миранда?

— Мне нравится моя жизнь. Я не жалуюсь, что провожу время с книгами.

— Это понятно. А то ощущение полета, какое испытывает ловкий гимнаст, присутствует в вашей жизни?

Она повернулась к нему, его губы были так близко.

— Вы, наверное, считаете меня трусихой, ваше сиятельство, — сказала она, глядя ему прямо в глаза.

— В каких-то вещах, может быть. — Он прошелся большим пальцем по ее нижней губе. — Но иногда вы удивляете меня. В вас так много страсти. Только еще нерастраченной. Вам и впрямь нужна свобода, чтобы лучше познать себя.

— И вы хотели бы взять на себя роль волонтера в решении этой задачи? — спросила она так легко, как только могла, несмотря на громкий гул сердца.

— Волонтер — это звучит как-то отстраненно. А я собираюсь быть вашим спутником, вашим доверенным.

— Самонадеянно с вашей стороны.