Семь смертей Лешего

Иногда, некоторым из них удавалось дожить и до седых волос. Это случалось, если молодая и бесшабашная девица, ведущая разгульный образ жизни, круто ее меняла. Перебесившись, отказывалась от беспутного прошлого, становясь на путь добродетели. Только оставшиеся позади бурные годы, не желали отпускать девицу, напоминая о прошлом, всю жизнь. В первую очередь букетом хронических заболеваний в запущенной стадии, что давали о себе знать долгие годы, а то и всю жизнь. Приходилось гуленам расплачиваться за грехи молодости, бесконечными походами по врачам.

Некоторые из тех, кто распрощался с разгульным прошлым, в деле преобразования жизни, шли еще дальше. И даже выходили замуж, подыскав мужика не из своего былого окружения, и не из близлежащих микрорайонов. Чтобы муженек никогда не узнал о бурном прошлом супруги.

Каждый мужчина мечтает быть у женщины первым, в крайнем случае, вторым, не более. И такой второй находился, когда вчерашней беспутной шалаве надоедала прежняя жизнь, и хотелось начать все с чистого листа. Только она одна знала, с какого десятка, или сотни ее избранник второй. Для мужа это тайна за семью печатями, которую она не выдаст даже под угрозой смерти.

А чтобы не напели про ее прошлое муженьку доброхоты, которых полно в любом квартале, нужно квартал поменять. И уезжали шалавы, зачастую на другой конец города, чтобы избежать встречи с кем-нибудь из своего прошлого, кто или знает про нее слишком много, или имел с ней близкие отношения, о которых мужу лучше не знать. Соглашались на обмен, даже если он был заведомо хуже. На новом месте ее никто не знает, а значит, как себя поведешь, такое к тебе отношение и будет.

Видя твердую решимость непутевой дочки начать жизнь заново, соглашались на переезд и родители, если таковые имелись. Уезжали, бросая друзей и знакомых. Но это и к лучшему. Все равно за годы гулянок дочери-поблядушки, друзей почти не осталось, знакомые украдкой перешептывались за их спинами, посмеивались в разговорах между собой. Приходилось несчастным родителям целый день торчать дома, в компании телевизора, выбегая на улицу только для похода на работу, или в магазин. Каждый раз, оказываясь под обстрелом сочувствующих, или же насмешливых взглядов жильцов, все обо всех знающих. Обостренным слухом слышать, как судачат о дочери вездесущие пенсионеры, несущие на лавочках бессрочную службу, мимо пристального взора, которых не проскользнет ни одна мелочь. А затем бежать из магазина обратно, стараясь ни с кем не встречаться взглядом, не слышать ничего вокруг, чтобы не уловить язвительных реплик, отпускаемых им вослед.

Они взлетали к себе на этаж, раскрасневшиеся не столько из-за быстрого бега, сколько от стыда за беспутное чадо, которое их угораздило народить на свет. И с нетерпением ожидали дочку, чтобы в очередной раз прочистить ей мозги, прочитать длиннющую нотацию, граничащую с проповедью. Вот только дочка не спешит предстать пред суровые родительские очи, предпочитая нудным нотациям, веселое времяпрепровождение в разгульной компании.

Заявлялось родимое чадо домой только под утро, когда родители не дождавшись ее возвращения, досматривали десятые сны. Поскидав с себя по дороге в комнату лишнее, пьяная в хлам девица заваливалась на кровать, погружаясь в глубокий сон без сновидений, в зияющую, чернильную пустоту. И никакая сила в мире была не в состоянии поднять ее с кровати раньше полудня, когда безумная жажда, вкупе с неотложными естественными потребностями организма, поднимали с кровати громко стенающее от головной боли, похмельное тело.

Пошатывающееся от слабости тело на ближайшие полчаса зависало в туалете, и в ванной, пытаясь привести организм и физиономию, в более-менее, приличное состояние. Затем тело шло на кухню, где ушедшие на работу родители, не сумевшие достучаться до дочери, оставили родному чаду что-нибудь перекусить. Немного придя в чувство, мысли начинали работать в нужном направлении. И когда до прихода родителей оставалось всего ничего, очухавшееся чадо окончательно определялось с тем, где ему лучше провести остаток дня, вечер, и ночь, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитый день.

Чтобы было о чем вспомнить завтра, даже если после этого голова трещит еще больше, а все тело ноет, особенно между ног. Ведь именно эта часть, плюс смазливая мордашка и стройная фигура, кормит и поит, устраивает вольготную жизнь бесшабашному и непутевому существу. Всего-то делов, в завершение веселой ночки, раздвинуть ноги, расплачиваясь за выпивку, угощение, и прочие маленькие удовольствия.