Семь смертных грехов. Роман-хроника. Расплата. Книга четвертая

Весь следующий день Андрей работал в счастливом настроении. Пассажиры были симпатичны, мотор исправен, день прекрасен — все подстать его настроению. Где-то уже под вечер, высадив пассажира с абсолютно неподъемным чемоданом величиной больше платяного шкафа (как только удалось поднять его в багажник на крыше?), Белопольский не торопясь поехал мимо Дворца Инвалидов, намереваясь по набережной Сены через мост Александра выехать к Эйфелевой башне, где вечерами всегда было многолюдно. Здесь собирались группами туристы, валялись на траве после работы парижане, выстраивались очереди к подъемникам на башню. Белопольский решил: если он не найдет клиента по пути, поедет в Нотр-Дам, где позволит себе чуть-чуть отдохнуть, перекусить в кафе «У реки», где бывал довольно часто: ему нравилась не только Мадам Деникур — хозяйка кафе особенно следила за чистотой своего заведения, за тем, чтобы клиента обслуживали. Но еда была здесь превосходна и еще можно было получить отличный обед или ужин, что было особенно удобно для таких клиентов. Постоянные посетители, как Андрей, — одинокие холостяки, получали к таким наборам от мадам еще бесплатную трехсотграммовую бутылочку вина. Дела кафе «У реки» шли по всему неплохо, посетителей хватало, но для своих постоянных клиентов мадам Деникур находила особенно приветливую улыбку, добрые слова.

Белопольский поужинал с аппетитом, попросил мадам Деникур завернуть ему что-нибудь с собой. В аккуратном пакете, как объяснила хозяйка, он найдет дома паштет...

Он снова сел за руль.

На пути к Монпарнасу какой-то человек с незапоминающимся плохо выбритым лицом, в тесноватом ему летнем фланелевом костюме, сошедший с тротуара, сделал знак остановиться. Багажа при нем не было. Андрей притормозил, открыл дверцу, включил счетчик и, не закрывая стекла, которое отделяло его от салона, посмотрел на пассажира вопросительно.

— Улица Русселе, к дому 26, — сказал пассажир голосом, привыкшим отдавать команды. — Далее я объясню.

Андрей, сам не зная почему, угадал в нем земляка. Поехали. В зеркальце, укрепленном над рулем, Андрей увидел настороженные глаза пассажира, следящие за ним.

— Вы не русский, месье? — спросил тот, наклонившись вперед. Голос его показался Белопольскому звонким и взволнованным. Андрей кивнул холодно, показывая, что не расположен к разговорам. — Военный и русский? — не отставал клиент. — Позвольте узнать, в каких частях служили, в каком звании?

— Какое это теперь имеет значение? — Андрей отвел взгляд от зеркальца и демонстративно стал смотреть на дорогу.

— Корниловец? — упорно продолжал допытываться пассажир. — Ваше лицо мне кажется знакомым. Мы встречались.

— Не имею чести знать вас.

— Я полковник Орлов-второй. В Крыму удостоился сражаться в корпусе генерала Кутепова, в Галлиполи удостоен прикомандирования к штабу его корпуса.

— Тем не менее не имею чести знать вас, полковник. Я еще в Константинополе оказался за штатом армии, по ранению.

— И в подразделениях РОВСа не состояли?

— Я путешествовал по Балканам с целью добычи средств к проживанию. — Андрей накалялся, гнев быстро рос в нем. — Не могу понять цели ваших расспросов, полковник. Куда вам ехать?

— Не задавайте вопросов, милейший. На Русселе мы объедем квартал, окружающий дом 26. Я выйду, а ваше такси займет мой знакомый. Он объяснит все дальнейшее.

— Вот так-то лучше, — ухмыльнулся бывший полковник. — Удивляюсь, с какой скоростью русские воины забывают присягу свою и честь.

— Попрошу вас не касаться этих вопросов. После ранения я стал весьма несдержан. — Андрея уже заносило. Вспомнилась стычка с русским комиссаром возле Посольского дома на рю Гренель. Теперь вот вояка-кутеповец. Где уж тут сохранять. спокойствие!

— Вы, конечно, знаете, кто жил в этом доме? — они поравнялись со входом в дом двадцать шесть, но пассажир сделал знак повернуть направо на перекрестке с улицей Удино. На улице ни души. «Что он привязался, чего хочет от меня?» — мелькнула мысль.

— Агенты ГПУ и международного большевизма погубили нашего любимого генерала. Мы поклялись отомстить и сдержим свое слово, — торжественно провозгласил полковник. — И вы обязана помочь нам, РОВСу.

— Я не член этой организации.

— И тем не менее. Каждый русский должен выполнить свой долг!

— Идите-ка вы к черту! Мне давно надоели все организации. Я не занимаюсь политикой — к черту!

— Остановите возле зеленой машины. Видите?

Андрей притормозил возле зеленого «Пежо». Полковник легко выскочил, помахал рукой кому-то из сидящих в «Пежо».

— А деньги, месье? — Андрей тоже вышел, сжимая правой рукой большой гаечный ключ и готовясь, если понадобится, подтвердить свои права силой.

— Вы получите больше, чем вам причитается, милейший. Надеюсь на встречу! — и полковник, твердо ставя башмаки и клацая подковами, двинулся навстречу человеку, которого привез зеленый «Пежо». Андрей только криво усмехнулся.