Семь Толстых Ткачей (СИ)

Женщина поморщилась. Фарит кричал так, что у нее заложило уши. А еще он навис над столом, уперев в него руки, Аннет казалось, мебель сейчас сломается. Она даже слышала, как от напряжения, трещат его ножки. А этот столик когда-то принадлежал Людовику Четырнадцатому.

- Так делай, Фарит. А я не могу.

- Я что ли зря сделал тебя министром культуры? Запрети этот показ!

- Я не могу, Фарит! - Аннет тоже перешла на крик. - И что ты вообще так взъелся?! Подумаешь показ? Про него все забудут через полгода!

- Никто про него не забудет, потому что его модели превосходны! Это может стать новой вехой!

- Тогда я вообще ничего не понимаю!

- Тебе не надо ничего понимать, просто делай!

- Нет!!!

Аннет вскочила и уставилась большими голубыми глазами в маленькие бусины Фарита. Но почти сразу отвела взгляд.

- Считай, тебя сняли.

Фарит развернулся и пошел к двери. Аннет не удостоила его прощанием, а только улыбнулась. Когда "Хаммер" Фарита отъехал от особняка, дверь открылась, на пороге появился красивый молодой человек. Он подошел к Аннет и поцеловал в губы.

- Спасибо! - сказал Пьер.

- Не стоит. Давно надо было наподдать по его толстой заднице.

- А он не сможет тебя снять?

- А даже если так? Что мне этот пост, если всё сводится к тому, чтобы подчиняться приказам этого безвкусного болвана. Ты видел его наряд? Фу! В любом случае, мы сможем устроить показ раньше, чем Фарит успеет нам помешать. Что с каталогом?

- Демьян только что прислал мне потрясающие статьи! Ты должна их прочесть. А еще он принес модель альманаха за две тысячи восемнадцатый. Правда, зарубил чуть не треть фото, но я с ним согласен. Остались только оригинальные.

- С альманахом надо бы притормозить, а то толстяк возьмется за нас всерьез.

- Не бойся, Демьян сказал, что он выйдет от лица американского "Космополитена".

- Демьян молодец.

- Ага. До сих пор не могу поверить, что такие люди бывают!

- Бывают, Пьер, и ты уже встречал их.

- Если ты опять о Джорджио...

- Нет, я говорю о Фарите. В девяностых он так и фонтанировал идеями, да и сейчас его модели отличны.

- Ты же только что говорила, что он безвкусный.

- Он полностью безвкусен, а его модели почти вершина великолепия.

- И что, лучше моих?

- Прости, милый, лучше. Но мы отвлеклись. Где ты познакомился с Демьяном?

- Он сам на меня вышел. Позвонил в ту выгребную яму, куда ты меня кинула...

- Пьер!

- А что? Давай уж говорить правду. Позвонил и сказал что может передоложить отличные статьи под мои модели. Я согласился - мне тогда в петлю залезть хотелось, я согласился бы вылизать очко Сатане, если это помогло пробиться на подиумы. Мы даже не встретились. Он просто прислал статьи, я присоединил мои модели и отправил. Через неделю Плейбой их взял.

- И ты его даже не видел?

- Нет. Он нашел меня через Луи.

- Моего Луи?

- Да, дорогая. В нашей новой команде трое прошли сквозь твой будуар.

- Интересно.

- Да, мне тоже. Он сказал, что будет на показе.

- Хотела бы я с ним познакомиться.

- Познакомишься.

Но мечтам Аннет не дано было сбыться. Через неделю, перед самым показом, Демьян позвонил Пьеру, сказал, что заболел и не может приехать. В оправдание он прислал еще несколько прекрасных статей. Показ имел грандиозный успех, следующих альманах "Вога" стал сенсацией в мире моды. Описание моделей взял на себя Демьян. Еще через неделю у Фарита случился инфаркт - первый признак наступающего упадка.

Гнолт

Гнолт сидел за огромным столом в ресторане собственного имени и приканчивал вторую половину запеченной дорады. Тучи, зависшие над Нью-Йорком, выглядели веселее, чем он, и у Гнолта были причины на отвратительное настроение. Напротив него стояли молодой и старый Фриски. Обоим не предложили кресел, вот уже пять минут они мялись перед верхушкой Клуба любителей хорошо поесть, как школьницы, не выучившие домашнее задание.

- Вы можете распинаться, сколько хотите, это вам не поможет! - наконец рявкнул Гнолт. Его лицо наполовину заляпано каким-то жиром, блестит, в тусклом сиянии свечей.

- Но, мистер Гнолт, мы не виноваты... - пытался оправдаться Фриски-старший. Младший, благоразумно молчал, понимая, из-за его ошибки они попали в очень щекотливое положение.

- А кто виноват? Кто?

- Но, сэр, этот пир был инициативой многих гурманов и нельзя винить ни одного...

- Да плевал я на пир! - Гнолт швырнул в них оглоданную свиную кость - благо не попал. Кость пролетела аккурат между отцом и сыном. - Мне и всем этим многоуважаемым людям очень интересно, почему наши дегустаторы не присутствовали там, почему не высказали свое авторитетное мнение в поддержку членов нашего клуба? Почему книга, о которой гудит весь кулинарный мир, не была оплевана и поругана? Почему главные конкуренты месье Ашаноля продают свое гнусное пойло канистрами, а ему приходится понижать цены, которые оставались незыблемыми уже сотню лет? Почему виски признан слишком крепким напитком для подобных блюд? Почему, собственно, на столе "пира тысячи и одного гурмана" не было наших гурманов? И почему я узнал об этом через вторые руки?!