Семейные узы. Смятение чувств

Алма с удовольствием смотрела на озаренное радостью личико Камилы.

— Пойдем, я покажу тебе твою комнату, — сказала она и повела гостью в уютную спальню.

Камила поблагодарила ее, пожелала спокойной ночи доброй хозяйке, и Алма, закрыв дверь, прошептала:

— Я уверена, что у вас будет все хорошо!

Алма удалилась в свою спальню, а тем временем Эду встал с кровати и отправился, узнать, удобно ли устроилась Камила. Узнав, что устроилась она удобно, он сел в кресло, и беседа вновь потекла сама собой. Ночь способствует откровенности, стирая границы, — молодые люди говорили о своих проблемах, которых вряд ли бы коснулись днем.

— Мне порой так не хватает отца, — признался Эду. — В жизни много встречается ситуаций, когда хотелось бы спросить совета у мужчины. Женщины на все откликаются сердцем, а мне бывает нужна ясная и трезвая голова.

— Мне тоже очень не хватает отца, — подхватила Камила. — Мама часто теряется, пугается, чувствует себя неспокойно, все это передается и мне, и тогда так хочется, чтобы нас обеих защитили.

Эду с сочувствием посмотрел на Камилу и поделился самым сокровенным:

— Представляешь, я так и не смог забыть авиакатастрофу. Если я закрываю глаза, то иногда вижу все в мельчайших подробностях, как в кино. Когда есть хоть кто-то из родителей, это здорово! Не ссорься с матерью, вы ведь обожаете друг друга.

Камила согласно кивнула, и в тот момент она не лукавила: они друг друга обожали, поэтому им обеим и было так тяжело.

Вездесущая Алма узнала все-таки про ночной разговор и даже сообщила о нем утром Данилу, который после излишнего возлияния маялся головной болью.

— Да ты что! — вскинулся он.

— Нет-нет, это совсем не то, что ты подумал, — успокоила его Алма.

— А у меня даже голова прошла, так ты меня напугала, — признался Данилу.

— С разговоров обычно все и начинается, — философски заключила Алма. — Я была уверена, что так все и произойдет. И Элена знала, она ведь совсем не дура. Ну вот увидишь, у детей будет все хорошо!

В тот же день Алма якобы случайно оказалась в ресторане, где обедали Элена и Эду. Изобразив удивление и радость, она подсела к ним за столик и занимала их светской беседой ровно столько, сколько было времени у Элены на обеденный перерыв.

Эду проводил Элену до дверей, извиняясь за тетку.

— У нее совершенно отсутствует чувство такта, — сказал он.

— Ошибаешься, — уточнила Элена, — она просто хотела помешать нашему разговору.

— И помешала, да? — встревожился Эду. — Испортила нам обед?

— Нет! — решительно заявила Элена. — Нам с тобой никто не может ничего испортить! Я была очень рада видеть тебя! Даже твоей тетке не удалось испортить нам свидание!

Глава 24

Проснувшись, Камила не обнаружила в доме Алмы никого, кроме прислуги. Узнав, что даже Эду ушел из дому, она несказанно удивилась и тоже ушла.

Ехать домой или на занятия ей совсем не хотелось. И вдруг ее осенило: можно ведь поехать на конный завод! Идея была отличная, Камила сразу пришла в хорошее настроение.

Педру просто расцвел, увидев Камилу. Но, приглядевшись, тут же уловил, что с девушкой не все благополучно. До других ему дела не было, а вот в отношении Камилы он чувствовал малейшие нюансы и сам этому удивлялся.

— Ты не в настроении, или мне показалось? — спросил он.

— Вчера с матерью поругалась и ночевала у Алмы, — нехотя отозвалась Камила.

— Да ты что! С ума, что ли, сошла? — возмутился Педру.

— Матери тоже, бывает, с ума сходят, — огрызнулась Камила.

Переговариваясь, они подошли к конюшне, и Камила с удовольствием погладила ту лошадку, которую привыкла называть своей.

— Садись-садись, — подбодрил ее Педру. — Видишь, оседлана, тебя дожидается. А мать у тебя особенная, поэтому ты не очень-то хвост поднимай!

— Просто она тебе очень нравится! — бросила ему Камила и пустила лошадь вскачь.

Педру тут же догнал ее, и они поехали рядом. На вольном воздухе тоже неплохо говорится о сокровенном, почти как ночью.

— Нравится? — переспросил Педру и задумался.

Нет, это было что-то другое, вот Синтия ему очень нравилась, ему хотелось ее, он ждал, когда же они окажутся в постели. А Элена всегда была для него чем-то особенным…

— Мы любили друг друга, и я часто вспоминаю об этом. А твоя мать все забыла, но, мне кажется, потому, что так меня и не простила.

— А вот если бы ты не уехал и вы с мамой поженились, — мечтательно произнесла Камила, — то я могла быть вашей дочкой.

Нежность захлестнула Педру. «Ты и так мне дочка», — хотел сказать он и не сказал.

— Мне хочется знать о тебе все-все, — продолжала Камила, — познакомь меня со своей женой.

— Разве мать не сказала тебе, что мы разошлись? — удивился Педру и тут же понял, что наверняка не сказала. Откуда она могла знать, что Камиле это интересно? — Да, мы разошлись, и теперь я живу на конезаводе.

— Покажи мне свой дом, — встрепенулась Камила.

— Поехали, — пригласил ее Педру, и они потрусили ленивой рысцой к симпатичному домику, который приветливо смотрел на них чисто вымытыми окошками.

— Какая здесь красота! — восхитилась Камила. — Запах леса, тишина, птицы щебечут. Да-а, у тебя губа не дура, Педру.