Семейный быт башкир.ХIХ-ХХ вв.

бавишь или нам резать твоего коня?"). Гость должен был выдать приличную сумму денег, на что молодежь покупала водку и веселилась отдельно от взрослых. Рассказывают, что скупые сваты упирались, начинали спорить и торговаться и обозленная молодежь действительно уводила лошадь, на которой приехал отец жениха. Такие инциденты влекли за собой взаимное недовольство сторон, нередко вражду между ними на долгие годы. Некоторые сваты "с размахом" специально приезжали на паре лошадей, чтобы дать возможность местной молодежи увести пристяжного коня.

Туй. Последний день В промежутках между основными торжествами, проводимыми в доме отца невесты, происходили визиты участников свадьбы к родственникам невесты и ближайшим соседям. Приемы эти сопровождались обильным угощением и общим весельем. Участникам свадьбы приходилось побывать за день в трех-пяти домах, а в последний день все снова собирались' у родителей невесты на хуш апщ-Этот прощальный обед также имел свою специфичную, правда, не очень богатую, обрядность. Большей частью сватов угощали так же, как в первый день свадьбы или при посещении родственников невесты: мясной пищей, медом и маслом, печеньями, а там, где это было принято, особенно ближе к нашим дням, - хмельными напитками. Главное же, угощая, гостям давали знать, что время их пребывания истекло, пора, мол, и честь знать.

Достигалось это по-разному. В центральной Башкирии (с.Бишаул-Унга-рово, Кармаскалинский р-н) в этот день варили пшенную кашу, что должно было означать, что возможность хозяев далее угощать сватов исчерпана. Каша и весь обед назывались торткес буткд/щ - "каша намека". На юго-востоке (Баймакский р-н) собирали обильный традиционный стол, но во время трапезы появлялся молодой мужчина в шубе, вывернутой наизнанку, с кнутом и заявлял, что сватам пора собираться домой. Подойдя к отцу жениха, главному свату, слегка бил его кнутом по спине. В ответ сват привязывал к кнуту деньги. Таким образом мужчина обращался к каждому из приезжих сватов и сватий. Поэтому весь обычай и

обед именуется сыбырткы ашы, сыбыртДы ите - "обед кнута". Мужчины- откупались деньгами, женщины - платками или другими подарками. На собранные деньги покупали напитки и веселились. У северных башкир (Пермская обл.) устраивались инсценировки с насильственным выпроваживанием сватов, гости прятались от хозяев, их искали, ловили ж сажали "против их воли" в запряженные повозки.

В верховьях Демы (юго-западная Башкирия) обычай принял несколько иную окраску. Сватов провожали на пятый день, но, догнав на пути, возвращали их обратно со словами: "вы низвергнуты как сваты, теперь побудьте гостями" (һин коҙалцктан тештер иңде, хәҙер~куңаң бүд) - и угощали еще одни сутки.

В Алыпеевском р-не Башкирии записан обряд под названием коҙағый туҫтағң - "чаша сватьи". Перед тем как сваты должны были отправиться домой, к матери жениха подносили бал - кислый мед, бражку в пиале или деревянной чашечке. Выпив бал, пиалу она брала себе. Подносили бал и всем другим гостям, но без права "присвоения" чаши.

Спорадически, но почти всюду встречается обычай одаривать гостей во время прощального обеда подарками. В подарках могла участвовать вся родня невесты, и преподносились они от имени всех "хозяев". Но, как правило, родители невесты одаривали жениха, его отца и мать, а остальная родня - соответствующих родственников жениха, обычно тех, кого они принимали у себя дома. Подарки со стороны родни невесты были некрупными, но зять во всей восточной и южной Башкирии получал верхового коня в полном снаряжении - взнузданного, оседланного хорошим седлом с подхвостником и нагрудником, убранного узорным чепраком.

В Куйбышевской обл. уезжали не все. Оставался отец жениха теп коза с женой и гостил еще 3-4 дня.

На другой день после отъезда большинства сватов собирали молодежь и угощали специально оставленными для них кусками мяса, прямой кишкой (кутан, ҡарта) и потрохами. Приглашенные одаривали молодую монетами и украшениями для оформления нагрудника һаңал и головного убора кашицу, кольцами и деньгами. Монеты и мелкие украшения клали в ложку вместе с мясом и совали молодой в рот. Застолье носит название Дару кутан ащатцу - "угощение прямой кишкой" (Дәүләтшин. С.63).