Семена Зла

Времени оставалось мало: двигаться вдоль скал по крутому склону можно было только шагом, и то — осторожно. Вслед за неудачным шагом можно было споткнуться и кубарём полететь вниз. В момент, когда я отчётливо почувствовал, что мой противник приближается к подножию горы, мне наконец-то удалось найти расщелину в скалах — и двинуться вперёд, выше в горы, по своеобразной горной тропе, по которой, вероятно, ещё никогда не ступал человек. И вскоре чувство жизни как отрезало.

Стоило мне только скрыться за каменным массивом, как преследователь быстро выпал из сферы моего восприятия. Значило ли это, что он отступил? Вспоминая годы, проведённые в крепости ордена, я помнил, что толстые стены в целом не мешали чувствовать жизнь через них. Однако стены монастыря были максимум пару метров толщиной: а вот окружающие меня скалы насчитывали десятки и сотни метров сплошного камня. И ведь именно для защиты от сенсорного шока начало обучения проводилось в глубоких подземельях. Спустя ещё несколько сотен метра горная тропа резко свернула и вывела меня к пропасти. Тупиковой пропасти, откуда можно было пройти лишь назад.

Нас учили контролю эмоций, контролю собственного организма и биохимии: как использовать собственный страх как оружие, заставляя изменённое тело вбрасывать в кровь своеобразные симуляторы, позволяющие быть быстрее, сильнее, мыслить ясно… И впервые за долгое время химия хлынула в кровь непроизвольно — именно так отреагировали изменённые эндокринные железы на мой собственный страх. С кристальной ясностью я осознал, что сам загнал себя в ловушку — расщелина, что преграждала путь, насчитывала, навскидку, как минимум десять метров в ширину. И прежде чем мне удалось подумать, что стоит делать в случае, если тварь всё же увязалась за мной, чувство жизни любезно оповестило меня, что она находится в полумиле за поворотом, приближаясь ко мне.

К счастью, за всё время и этой, и предыдущей моей жизни, привычки впадать в ступор во время опасных ситуациях у меня так и не появилось. Наоборот, я принадлежал к людям, которые настолько любят себя, что в случае непосредственной угрозы жизни непременно находят решение, как из этой самой угрозы выпутаться. Увы, иногда решений просто нет… Но это был не тот случай.

Я не хотел лезть на отвесные скалы. Я никогда не занимался скалолазанием. Однако в выборе между пропастью, неизвестной тварью, и риском расшибиться, падая со скалы, стоило всё же выбрать риск. Лишь на мгновение бросив взгляд на появившийся в проходе массивный силуэт, тело само мгновенно бросилось на наиболее удобный с виду участок скалы, взлетая вверх, как будто и не было усталости и многодневной погони. И только взобравшись на уступ, являющийся преддверием какой-то пещеры, можно было позволить себе обернуться и оценить уровень угрозы.

Тварь была не такой уж и большой. Учитывая размеры кошки переростка, и описания из бестиария, хищник подобного калибра должен быть размером с носорога или бегемота как минимум — но этот был размером разве что с медведя, и то, не слишком большого. С высоты в пару десятков метров она не выглядела сильно опасной Восемь больших, толстых лап, заканчивающихся цепкими коготками, бежево-коричневая плотная с виду шкура, и небольшой, широкий хоботок, напоминающий тапира, дополнялись большим горбом на спине, напоминающем верблюжий. Создание не имело глаз, ушей, или рта, однако, неторопливо подойдя к моей скале, безошибочно направило на меня голову и странно застрекотало. Мне оставалось лишь насторожённо наблюдать за тем, что будет дальше. Способной залезть на отвесную скалу, прямо как человек, тварь точно не выглядела. И учитывая настойчивость преследователя, я вполне здраво опасался, как бы она не решила сидеть под скалой в осаде неделю-другую.

Восьминогая дрянь явно никуда не торопилась: сначала она неторопливо обошла скалу подо мной, затем аккуратно по стеночкам исследовала более дальние подходы к ней, пытаясь найти дорогу наверх. Подошла к пропасти и прошлась вдоль неё, и, несмотря на мою затаённую надежду, отсутствие глаз не помешало ей каким-то неведомым чувством обнаружить провал и не свалиться туда. В конце концов, обойдя все окрестности и не обнаружив подходящего для себя пути наверх, та тихонько подошла обратно под мою скалу, села на задние лапы, вытянула широко раскрытый хоботок прямо в мою сторону и замерла, уставившись на меня своим чёрным зёвом.