Семья моего мужа против развода (СИ)

Платье, что заказала моя предшественница, красивого кремового цвета, на тонких бретелях, облегает как перчатка, с V-образным вырезом в области груди, непривычно глубоким для меня после повседневных нарядов с глухим горлом. Перчатки из шелка высшего качества выше локтя дополняют образ, как и прическа — низкий пучок — этакая небрежность с выбивающимися прядками, укладка которой на самом деле заняла больше получаса.

Фелисия в светло-голубом наряде со шлейфом, Джаред и Эдвард в парадных черных камзолах из бархата уже ждут меня внизу. Как и прибывший Майкл.

— Нет, — качает головой Джаред, нарушая повисшую тишину после моего появления.

Непривычно, что все они меня так упорно рассматривают. Но соглашусь, наряд для меня очень непривычный.

— Переодевайся, — поддерживает брата Эдвард.

— А мне нравится! — улыбается Фелисия, а Сабрина, которая мала еще для выходов в свет и остается сегодня дома, поддакивает из кресла.

Майкл же молчит. Выглядит как-то пришибленно.

— С вами все в порядке? — я подхожу ближе и касаюсь его плеча.

Мужчина вздрагивает. Он сегодня без очков и одет с иголочки. Очень красивый, несмотря на тени под глазами, видимые следы бессонных ночей.

— …Да. Пойдем? — Майкл под обжигающие спину взгляды братьев и Фелисии предлагает мне руку.

Я смущенно улыбаюсь и кладу обтянутую перчаткой руку на его предплечье.

Сзади недовольно следуют мое семейство. Они прямо как дети, которые ревнуют своих родителей к другим детям. Я нахожу это немного милым, но виду не показываю.

Дворец встречает своим великолепием. Светится и переливается, поражает роскошью и парадностью. Так и хочется замереть от всего этого обескураживающего величия.

Аристократы — неважно, старые или молодые — рассматривают друг друга как откровенными взглядами, так и с осторожностью. На нас тоже глядят. Как, впрочем, и мы пялимся в ответ. Здесь человеческая натура неизменна.

В огромном тронном зале людей становится все больше и больше по мере того, как времени до официального начала приема остается меньше.

Диванчики вдоль стен есть, но память подсказывает, что там сидят только вдовы и старые девы. Так что большинство стоит.

— Нервничаете? — наклоняется ко мне Майкл, игнорируя пристальный взгляд Джареда.

Я разжимаю сжатые в кулаки пальцы.

— Немного. А как выглядит Мелвин Бест?

Я вспоминаю, что с этим человеком Юнис знакома не была и я тоже понятия не имею о его наружности, а ведь пришла сюда главным образом из-за него.

Майкл не улыбается, смотрит на меня внимательным взором.

— Я покажу вам его позже. Не хотите шампанского? Или закуску?

По залу туда-сюда снуют официанты с подносами. Музыка не играет, никого из монаршей семьи еще нет, присутствующие сами занимают себя как могут, кто беседой, кто угощениями, и уж точно никто не обходится без сплетен. Чувство, что за мной наблюдают, не покидает с того самого момента, как вышла из кареты. Остальные же, кажется, вполне привычны к подобному.

Может, действительно немного выпить, снять напряжение?

— Благодарю.

Майкл кивает и уходит за бокалом.

— Не нравится он мне, — говорит Эд, как только спина мужчины исчезает в толпе.

— С каких пор? — фыркает Фелисия. — Он же друг Рея.

— С недавних…Джаред, те леди с тебя глаз не сводят.

Мы дружно оборачиваемся туда, куда кивает юноша.

Действительно.

Кружок незамужних прелестниц откровенно пялится и хихикает, когда Джаред смотрит в их сторону и устало вздыхает.

— Лови момент, — смеется Эд. — Тебе бы уже пора обзавестись невестой!

— Пока Рейнард не вернется, я не собираюсь жениться, — отрезает бывший рыцарь, но румянец смущения так и расцветает на его щеках и шее.

Возвращается Майкл, вручает мне бокал с напитком, который я успеваю пригубить прежде, чем в зал торжественно под громкую музыку и овации входит император с супругой и матерью — вдовствующей императрицей — чьими стараниями Юнис и герцог так спешно и обручились.

Императору Доминику около тридцати лет, его императрице почти столько же, но детей у них нет, несмотря на пять лет в браке. Эта тема для разговор всегда актуальна в светских кругах, но под запретом во дворце, не дай бог кто услышит, головы не сносить.

Вдовствующая императрица относительно молода, а выглядит и вовсе не как мать Доминика, а его старшая сестра.

Церемониал с произнесением его величеством речи и поднятием бокалов длится минут двадцать, а после начинается настоящий прием. Их величества восседают на тронах, смотря на всех свысока, их быстро окружают родовитые дворяне, спеша завести беседу.

Людей в зале становится поменьше. Главным образом тут молодые, которые желают танцевать. Остальные выходят в сад, или удаляются в салоны для карточных игр, распития чая или напитков покрепче, чем шампанское.

Как только звучат первые аккорды вальса вокруг меня откуда ни возьмись возникает толпа — человек десять, не иначе — незнакомых мужчин.

— Юнис, позвольте…

— Ваша светлость…

— Герцогиня уже имеет партнера на этот вечер, — четко отрезает Майкл, оглядывая господ надменным взглядом, не терпящим противоречий.

— Спасибо, — благодарю его от всей души все еще пребывая в легком шоке.

Он смеется.