Семилетка поиска

– Запомни, выход всегда там, где был вход. Надо просто найти мужество пойти обратно.

– Наверное! А ты уже нашел?

– Пока только первые шаги… – сказал Караванов и пошел в Лидину комнату слушать группу «Тату».

…Утром отметила сквозь сон, как Караванов вышел из дому, пощелкав пряжками сумки и погремев ключом в замочной скважине. После его ухода всегда спалось особенно сладко и спокойно. Елена теперь особенно старалась вставать тогда, когда он уже ушел, и сидеть за компьютером ночью.

Прошло совсем немного времени после его ухода, как возле Елены зазвонил мобильник.

– Привет, это я! – сказал Караванов. Он, видимо, шел по улице с сильным движением, и было очень плохо слышно.

– Привет, – ответила Елена, по голосу было похоже, что он хочет сказать что-то важное.

– Я говорил по телефону с девочкой, – сказал он.

– С какой девочкой? – насторожилась Елена.

– С Лидой. Она хихикает, говорит, мне не понятны ваши отношения, – как-то очень игриво сказал Караванов, и только тут Елена въехала, что, идя по шумной улице, этот идиот по ошибке набрал ее вместо своей возлюбленной.

Собственно, она поняла это не по его голосу, в голосе драйва не было, а по тому, что он говорил про разговор с Лидой. Сама по себе краска «хихикает» была омерзительной ложью, потому что Лида не хихикала. Она так переживала, что почти не показывалась дома.

Елена набрала воздуха в легкие, заставила себя проснуться до конца и прикинуть, как должна разговаривать двадцативосьмилетняя избранница Караванова.

– А что жена? – спросила она с придыханием.

– С тех пор как у нее начался роман, она невменяема. Правда, у нас сразу наладились отношения, – ответил Караванов. – Как ты там?

– А ты как? – спросила Елена.

– Ты как-то странно говоришь… – заметил он.

– Плохо слышно, – проблеяла Елена.

– Я – нормально.

– А ты меня любишь? – Стараясь не прыснуть со смеху, она искала интонацию, как фотомодели ищут походку.

– Люблю, – ответил Караванов вежливо, но без искристости.

«Во дурак! – подумала Елена. – Когда мне Никита это говорит, автомобиль дрожит… Видать, у девчонки в этой жизни совсем плохо с выбором…»

– А давно?

– Всю жизнь, – ответил Караванов немного повеселей, и сразу вспомнилось, что точно так же он говорил это ей.

И, видимо, всем предыдущим женам.

– А когда ты это понял? – Елена повышала интонацию в сторону кукольной, почесывая свободной рукой плохо заживающую коленку.

Коленка опять опухла и намокла. Значит, на свидание с Никитой ее снова надо будет как-то сложно упаковывать: пластырем нельзя, а бинт слетит. Они ведь с Никитой ничего не соображают, когда только притрагиваются друг к другу.

– Я это понял, когда тебя увидел, – упорствовал Караванов в своем новом амплуа.

– Какого это было числа? – уточнила Елена, чтобы сложить пазл.

В трубке подозрительно захрипело, зашипело…

– Подумай сама какого, – ответил Караванов.

– И что с нами будет дальше? – игриво спросила она, хотя запас терпения иссякал, и густой хохот поднимался снизу, как пена в посудомоечной машине.

– Я сниму квартиру… и ты от меня избавишься, – сказал Караванов, наконец, все сообразив.

– Не сильно же ты у меня умен, – вздохнула Елена.

На смену хохоту пришла острая материнская жалость. Старый дурак звонит девчонке и даже не может правильно попасть в номер. С рукой что-то происходит…

Вспомнила анекдот про жену, которая говорит мужу: «Ты такой мудак, полный мудак, что даже на конкурсе мудаков займешь второе место. Почему второе? Да потому что ты – мудак!»

– Глупо получилось, – ответил Караванов. – Тут на мобильном почему-то был твой номер набит. Значит, я звонил тебе до этого, но забыл… Просто нажал на повтор…

У Караванова что-то поехало в голове. И этим чем-то была его израненная душа, с одной стороны, не готовая принимать годы, с другой – не способная при всей бесперспективности отношений увидеть Елену светящейся, какой ему не удалось сделать ее ни разу за эти семь лет. Ему необходимо было показать: «Вот! У меня тоже есть! Меня тоже любят! Я еще ого-го!» И палец выполнил команду, нажав на Еленин номер в телефонном меню.

– Ну е-мое, ну, ты чистый Клинтон! Все, что делал без присмотра жены, все через жопу! – сказала Елена.

– Да какой там Клинтон! – миролюбиво откликнулся Караванов, словно довольный выполненной программой. – Масштаб не тот…

Елена положила трубку и окончательно проснулась. Все это было смешно, но противно. Она достала со стеллажа открытку с двумя кошечками и надписью: «Все, что мне нужно для счастья, – это ты». Открытку Караванов подарил пару месяцев назад на день рождения вместе с оклеенной мехом маленькой пошленькой кошечкой. Аккуратно сложила их в пакет и выбросила в ведро.

Выпила кофе, прикинула, что он уже добрался до работы, и позвонила:

– Привет!

– Привет, – напряженно откликнулся Караванов.

– Что новенького?