Семирамида. Золотая чаша

Женщина, словно не услышав, с той же страстной настойчивостью добавила.

— И ты приведешь его ко мне!

Хазаил лениво махнул рукой.

— Не вышло с женой, решила отыграться на муже? Когда кончится война, Бен–Хадад свяжет нас лицом к лицу и прикажет бросить на съедение диким зверям.

— Ты не понимаешь. Нинурта нужен мне, чтобы война не завершилась миром. Нам с тобой мир не нужен. Тебя ждет великое будущее, но для этого я должна повидать Нинурту, поговорить с ним. Если он попадет ко мне в руки, ни о каком мире и речи не будет.

— Думай, что говоришь. С тем же успехом можно мечтать о том, чтобы взять в плен царя царей или его наследника Шурдана.

— Шурдан мне не нужен. Шурдан, если верить гонцам, посланным Бен–Хададом, на нашей стороне. Или сейчас или никогда. Разве нельзя заманить Нинурту в ловушку? Я слышала, он горяч, а ты рассудителен. Нинурта будет первым, кто переправится через Евфрат. Здесь его и можно будет взять, но взять живым. Мертвый Нинурта никому не нужен.

— Салманасар не собирается переправляться через Евфрат. Он, как полагает Бен–Хадад, ловко ввел всех в заблуждение. Он метит в Анатолию.

— Глупости! Выбрось эту мысль из головы. Салманасар потерпел поражение под Каркаром. Он потеряет власть, если не разделается с Бен–Хададом. Он хитер и специально наводит туман. Он обязательно ударит по Дамаску. Мы не должны упустить этот момент. Захвати Нинурту, и неизбежное свершится.

Хазаил долго молчал, наконец, вновь улегся на кровать, погладил женскую грудь.

— Ты умеешь соблазнять, – признался он.

Женщина неторопливо взобралась на него. Неожиданно она выгнулась дугой и сладко застонала. Этот зов подхватил Хазаил.

Буря отвернулся и сплюнул. Раб жестом пригласил его уходить. Буря отрицательно покачал головой.

Когда вопли внизу стихли, он вновь заглянул в щель.

Хазаил вновь рвал зубами мясо, запивал его вином. Женщина лежала на спине и, не мигая, смотрела в потолок – там копилась тьма, бродили черные тени.

— Что делать с этим? – спросил между глотками красавчик.

— У него есть письмо? Тайный знак?

— Нет. Если он что‑то и должен передать, сделает это на словах. Может прижечь ему пупок.

— Я знаю его, он крепкий парень.

Хазаил резко повернулся и в упор глянул на Гулу.

Та рассмеялась, вновь повернулась на бок. Теперь обнажилось соблазнительное до головокружения бедро и аккуратный темный мысок.

— Ты думаешь, я не упускаю никого, кто покажется мне крепким парнем?

— Я ни о чем не думаю. Попав в твои объятия, я разучился думать. Я лишился возможности самостоятельно принимать решения.

— И правильно. Мы будем думать вместе. Нет, скифенка придется выпустить. Что такого опасного он может передать? Дикарь и двух слов связать не умеет.

Буря отодвинулся от щели, начал спускаться по ступеням. Когда они добрались до клетушки, куда его поместили на ночь, до них донесся заливистый, умоляющий собачий лай, затем душераздирающий визг и предсмертный, очень похожий на человечий, стон.

* * *

Маневр ассирийцев на северо–запад, в сторону Тавра произвел неизгладимое впечатление на горные княжества Анатолии вплоть до побережья Верхнего моря,* (сноска: Черное и Средиземное, которые в древности полагали одним морем. Нижним морем называли Персидский залив) а также на царства Хуме и Урарту. В течение месяца полевой стан Салманасара тайно посетили многочисленные послы с выражением покорности, готовности платить дань и клятвенным обещанием ни с кем, кроме царя царей, не делится драгоценной рудой, из которой в Ашшуре и Калахе плавили железо.

Успешное окончание первого этапа войны вызвало воодушевление среди приближенных к Салманасару военачальников. Все, исключая Иблу, настаивали на немедленном повороте на юг. Теперь никто не считал полезным отмалчиваться, все говорили! Представители городских общин требовали – сейчас или никогда. Бен–Хадад в ужасе, его покинул властитель Реки ¹¹. Стоит нам переправиться через Евфрат, и вся коалиция развалится.

— А если не развалится? – спросил Салманасар.

За всех ответил Шурдан.

— Тогда пусть его покарает гнев Ашшура.

Гул одобрительных голосов поддержал его.

Дождавшись тишины, наследник решительно заявил.

— Целью похода является добыча, а где ее взять как не в Дамаске?

Его сторонники поддержали наследного принца выкриками.

Неожиданно Салманасар резко встал

— Нам удалось запугать сирийского развратника? – обратился он к присутствующим.

Никто не взял на себя смелость ответить, но царь, по–видимому, и не рассчитывал услышать ответ.

Он продолжил, обращаясь к стоявшему ближе других Шурдану.

— Он готов покориться?

Шурдан отступил на шаг и четко ответил.