Семнадцатая жена

БрианСавар, старший помощник капитана, сидел, скрестив руки на коленях, на краю шезлонга у самого края зоны пула, рассеянно наблюдая за немногочисленными пассажирами, собравшимися в обеденное время под жарким солнцем. Ему не спалось и, несмотря на то, что он ничего не стеснялся на неофициальной части после открытия саммита, перед заступлением на смену на капитанском мостике он решил посидеть и насладиться прохладой огромных бассейнов. В них постоянно подавалась свежая забортная океаническаявода, так что они и вправду были освежающим оазисом, настоящим спасением на небывалом для октября солнцепёке, видимо сказывалось то самое изменении климата, о котором здесь собираются столько говорить. И поднялся он как раз вовремя, чтобы помочь привести в чувство журналистку, в которую угодили мячом неумелые волейболисты. Её оператор растерялся и совсем не знал, что делать, есть же такие бесполезные мужчины. К сожалению, журналистка оказалась не слишком симпатичной и болтала, неумолкая, так что Бриан с трудом смог от неё отделаться, сославшись на очень важные дела. Пришлось даже пообещать ей визит на капитанский мостик, лишь бы избавиться от столь зудящего общества, и теперь ему пришлось сидеть в самом неприглядном углу, скрывшись за стоящим рядом сложенным зонтом, чтобы она снова к нему не пристала.

Наивная, это его первый рейс на новой высокой должности, да ещё на таком корабле и в таких обстоятельствах. Ему невероятно повезло, что он смог пройти отбор и запомнить все драконовские меры безопасности. Он ни за что не будет рисковать своей головой ради столь сомнительного приза. Он же не Дмитрий Иден, которому всё сходит с рук, а меж тем Бриан считал себя куда более красивым, умным и честолюбивым. Они одного возраста и родились водной стране, только у одного есть деньги, оружие и свой остров, а у другого только чудом полученная должность и ещё не оплаченный счёт за новую форму. Молодого помощника уже успела взбесить манера миллиардера паясничать на публике, словно он ведущий семейной передачи в прайм-тайм, вот и сейчас он вышел на палубу кого-то найти, но при этом старательно всем демонстрировал себя.

Бриан опустил голову, посмотреть на часы, свободного времени у него оставалось не много, когда же взгляд вернулся к палубе, то увидел ту, которую ждал оружейный барон и которую пропустил бы на мостик, не задумавшись ни на секунду и не посмотрев ни на какие обстоятельства. Юлия Девил словно фарфоровая кукла, созданная изощрённой фантазией гениального мастера, оказалась как всегда своеобразна во всех смыслах. Чёрный купальник подчёркивал болезненную белизну кожи, поверх него был накинут лёгкий и полупрозрачный багровый халат, который вполне мог сойти и за пеньюар, его длинные полы скрывали туфли на шпильке. Довершали образ круглые чёрные очки, широкая шляпа той же цветовой гаммы, что и купальник, и девушка в коротком тёмном платье, нёсшая китайский зонтик от солнца в тёмно-красных тонах. Более безумную картину не смог бы изобразить даже Сальвадор Дали, а эксцентричности могла бы позавидовать мадам Де Помпадур. Образ был наглым и кричащим, не хватало только ошейника на шеи девушки-служанки. Но всё это ей простительно, потому что она — Юлия Девил, если бы её не существовало, то её стоило бы придумать.

Едва появившись на палубе, дива заметила оружейного барона и направилась к нему, шелестя полами экстравагантного халата и поглаживая правой рукой массивный браслет на левом запястье. Дмитрий сделал несколько шагов вперёд и замер у края бассейна, щурясь от солнца и улыбаясь приближающейся певице.

— Ты мне напоминаешь Мату Хари, весьма оригинальный выбор наряда для солнечных ванн, — Дмитрий как всегда шутил.

Шезлонг Бриана, хоть и был в самом углу, в итоге оказался не слишком далеко от встретившихся, ветер доносил ему почти каждое слово, сделав старшего помощника капитана невольным слушателем диалога.

Миллиардер стоял, широко расставив ноги, сложив руки за спиной, слегка покачиваясь, Юлия же замерла, словно восковая фигура, слегка наклонившись в бок, лишь продолжавшиеся поглаживания браслета выдавали в ней живое существо.

— Не знаю, не виделась с ней. Или тебе Калиса рассказывала? — ехидная улыбка разрезала не накрашенные губы, вне сцены она использовала косметику как можно меньше, подчёркивая этим свою природную мертвенно-аристократическую внешность.