Сен-Симон

Но сегодня его обуревают другие чувства. Он горд, он счастлив. Тринадцатилетний ребенок, он чувствует, что стал настоящим мужчиной. И теперь он знает, знает так же твердо, как заповеди мэтра Даламбера: нет такой силы, которая могла бы сломить мужественного человека, если он уверен в своей правоте!

ГЛАВА 4

«ВАС ЖДУТ ВЕЛИКИЕ ДЕЛА!»

«Вставайте, граф, вас ждут великие дела!»

Есть ли более затрепанная, замусоленная и выхолощенная фраза! Всякий, кто даже не знает о Сен-Симоне ровно ничего, эти-то уж слова знает наверняка. И всякий помнит, что именно такими словами будил Анри Сен-Симона в его юношеские годы камердинер, которому молодой граф приказал это делать ежедневно.

Каждое слишком общее место вызывает реакцию. И ныне историк,[6]

любящий Сен-Симона как свое детище, утверждает даже, дабы похоронить банальность, будто фраза эта вообще никогда не произносилась.

Вряд ли нужен подобный скепсис. Фраза вполне в духе Анри Сен-Симона. И она как нельзя лучше отражает настроение, преобладавшее у юноши со времени первой в его жизни победы. Настроение, соответствовавшее целому этапу его биографии.

Трудно сказать, долго ли неистовствовал граф Бальтазар. Но в конце концов он все же смирился. Сердобольная тетка, видимо, хорошо сыграла свою роль. И вот блудный сын снова вернулся в лоно семьи. Правда, как явствует из более поздних писем, примирение не было полным. Что-то осталось в сердце графа Бальтазара. Что-то, чего он не смог ни забыть, ни простить. Осталось навсегда…

Занятия Анри шли своим чередом, но он интересовался ими все меньше и меньше. Мэтр Даламбер ушел. А остальные… О них лучше и не вспоминать. С завистью смотрел Анри на своего младшего брата, которого поместили в Аркурский коллеж: там хоть на что-то можно было рассчитывать…

Чем меньше внимания обращает Анри на своих учителей, тем больше он погружается в свои мысли, чувства, переживания. После бегства из Сен-Лазара он вдруг как-то уверовал в себя. Он не сомневался больше, что ему действительно предстоит совершить великие дела… Где? Когда? Каким образом? Этого он пока не знает. Но он уверен, что это будет, будет обязательно.

Теперь, потеряв Даламбера, Анри ищет нового наставника. Издали он все более внимательно присматривается к другому знаменитому философу, автору «Новой Элоизы», «Эмиля» и «Общественного договора».

Жан-Жак Руссо, вечный путник, готовился к своему последнему путешествию. Он был стар, болен, утомлен и разбит. Он сказал человечеству все, что мог и хотел сказать. Он познал и равнодушие, и ненависть, и почитание, и любовь. Теперь, доживая дни свои в тихом Эрменонвиле, на иждивении своего именитого почитателя, маркиза де Жирардена, бедный «савойский викарий» хотел одного: чтобы его оставили в покое, оставили наедине с природой, с тенистыми аллеями и заросшими беседками, с прозрачным озером и милым сердцу островом тополей.

Но это оказалось недостижимым. В последние два года жизни философа к нему, в Эрменонвиль, началось настоящее паломничество. Причем парадокс: если жил он милостью аристократа, то и паломниками были в основном аристократы, то есть те, кого Руссо презирал всю жизнь!..

Вероятно, он был мало обрадован, когда однажды утром увидел идущего навстречу юношу с гордо посаженной головой, красиво очерченным носом и большими выразительными глазами.

— Граф Анри-Клод де Сен-Симон, — представился юноша.

«Еще один фрондирующий граф», — должно быть, подумал Руссо, протягивая пришельцу высохшую старческую руку.

Любопытное совпадение. Именно в это время, быть может, тем же летом, быть может, за день или день спустя, в Эрменонвиль явился другой юноша, почти ровесник Анри, происходивший почти из одной с ним провинции. Худощавый и светловолосый, он назвался студентом Сорбонны Максимилианом Робеспьером.

К философу он явился за тем же, что и Сен-Симон.

Эти двое, чуть не встретившиеся в парке Эрменонвиля, не встретятся никогда. Тем не менее дороги их пересекутся. Робеспьер, став вождем Великой французской революции, окажет косвенное влияние на жизнь, судьбу и взгляды родоначальника утопического социализма.

Как принял каждого из них почитавшийся ими Жан-Жак, остается неизвестным. Но, по-видимому, возвращаясь в Париж, каждый унес с собой то, что искал.

Робеспьер — уверенность в близкой революции.

Сен-Симон — новые взгляды на природу и сущность человеческого общества.

Если мы не знаем точного содержания беседы Сен-Симона и Руссо, то вполне можем догадываться о ее характере.

Анри пришел к знаменитому философу, имея определенную цель. К этому времени он был знаком с основными сочинениями Руссо. Многое о его взглядах он слышал и от Даламбера. И вот теперь юноша хотел уточнить то, что прочитал в книгах и узнал со стороны. Ему было важно получить четкий ответ от самого философа на вопросы, волновавшие с детства.

И этот ответ он, без сомнения, получил.

После разговора с Руссо Анри смог глубже понять содержание его трактатов и лучше разобраться в проблемах, которые эти трактаты ставили перед современным обществом.

Так вот оно, оказывается, в чем дело!..