Сенная площадь. Вчера, сегодня, завтра

Летом физиономия рыбного ряда несколько изменяется: вместо мороженой рыбы производится торговля фруктами. Правильными рядами расставлены корзины с яблоками, грушами, дынями, вишнями, садовой земляникой и т. п.

Сенной рынок питает собою несколько производств, например, коптильщики коптят рыбу для рыбных торговцев.

Особенного внимания заслуживает плетение корзин: ежегодно на рынок требуется на 100 000 рублей корзин разной величины. Громадный спрос на корзины бывает преимущественно в летнее время. Фрукты, ягоды и разная зелень укладываются в корзинки, которые целыми сотнями устанавливаются на полках каждой лавки. К тому же покупатель, купив два-три фунта продукта, требует непременно, чтобы его покупку упаковали в корзинку. Наиболее крупные производители корзин приютились около Сенного рынка. Например, один из них выделывает до пятисот тысяч корзин в год. Обыкновенно мастер при помощи ножа в состоянии сплести сто корзин в день. Корзины плетутся из сосновой драни, которая щеплется из сосновых бревен. Так называемые „овощные корзинки“ продаются по 80 копеек за сотню.

Нищие бродят на Сенном рынке целыми толпами: старики, женщины и дети. Торговцы не отказывают и подают „натурой“ – кто мяса, кто рыбы, кто зелени. Подойдя к какой-нибудь лавке, нищий раскрывает свою суму и стоит в ожидании, пока не подадут <…>.

Купец берет в руку какие-нибудь обрезки мяса, бросает в кошель нищего, и тот идет дальше, в соседнюю лавку.

Монахини ходят с книжкой в руках и собирают деньгами. Подойдя к лавке по два или три человека, монахини низко кланяются хозяину: „Смилуйтесь для обители святой!“

Купец берет с выручки нарочно наменянной на этот случай мелкой разменной монеты и наделяет каждую монахиню по копейке. Монахини творят крестное знамение: „Господь вас спаси и помилуй!“ и уходят в следующую лавку. По вечерам нищие просят на ночлег <…>.

Ежедневно около полудня производится сбор пожертвований натурой в пользу ночлежного дома.

Ночлежный приют, находящийся около Сенной рынка, продовольствуется за счет этого рынка. Ежедневно по утрам отправляется из приюта один из ночлежников за провизией на рынок; он надевает на плечи глубокую плетеную корзину на ремнях и с нею обходит все ряды Сенного рынка. На корзине имеется надпись: „В пользу ночлежного дома“. Корзина разделена на два отделения с надписями: „для мяса“ и „для зелени“. Большая часть торговцев Сенного рынка жертвует в пользу приюта. Зато остальные, напротив, смеются над жертвователями».

Невольно напрашивается сравнение с современным нашим рынком – праздничная атмосфера старого резко контрастирует с цинизмом сегодняшнего.

Весной Сенная площадь словно расцветала – на ней в огромных количествах продавали цветочную и овощную рассаду, которая превращала площадь в живой ковер. Эта традиция сохранялась вплоть до конца XX века, несмотря на то что рынок находился на территории бывшей Вяземской лавры и назывался Октябрьский колхозный рынок. Прилавки деревянных рядов и промежутки между ними были сплошь уставлены ящиками с рассадой, которую на ночь укрывали марлей от весенних заморозков. Даже сейчас весной к воротам Сенного рынка, характер которого изменился до неузнаваемости, привозят саженцы и рассаду – так глубоко уходят корни народной памяти.

Часть третья

Сенная площадь в генеральном плане социалистического Ленинграда

Октябрьский переворот 1917 года оказался роковым для России, для ее культуры – в стране начались коренные и необратимые перемены.

В 1924 году бывший Санкт-Петербург, а с 1914 года Петроград, перестал быть столицей России и переименован в Ленинград. Подверглись массовому переименованию городские улицы, площади, города, да и сама страна получила новое наименование.

Новая власть меняла идеологию, мировоззрение народа, экономические отношения. Она ломала даже привычный жизненный цикл – традиционные семидневные недели сменили пятидневки и шестидневки. Власть взяла на себя функции по регулированию всех сфер жизни человека, в том числе и рынка как такового, будь то торговля, культура, промышленное или сельскохозяйственное производство. Она уничтожила институт частной собственности и тем самым постепенно стала ликвидировать ответственность граждан за свою страну и их творческую инициативу, что в свою очередь, вело к культурному обнищанию.