Септимий Север. Африканец на Палатине

Вернёмся к событиям римско-парфянской войны, где обе стороны понесли жестокий урон из-за чумы. Парфянам удалось вернуть большую часть ранее захваченных римлянами владений и оттеснить неприятеля на север Месопотамии. Там однако легионы достаточно уверенно держались. В 166 году мир между двумя великими державами был подписан. Конкретные его статьи до нас не дошли. Всё же, опираясь на исследования Теодора Моммзена, можно обозначить основные условия этого договора¹⁰³. В Северной Месопотамии римлянам удалось утвердиться. Западная её часть, Осроена, стала вассалом Рима, парфянский ставленник был из Эдессы изгнан. Восточная часть, Адиабена, превратилась в пограничную территорию. К Риму отошли большие города Дура-Европос, Нисибис, Харан. Всё это давало Империи важное стратегическое преимущество, ибо с новой границы легионы могли уверенно начинать наступление на юг к Ктесифону.

Марк Аврелий и Луций Вер украсили свои имена титулом «Парфянский». Поскольку война оказалась в целом победной и принесла державе пусть и не очень большие, но важные территории, то это было оправдано. Состоялся триумф. Первый, спустя два столетия, триумф в Риме в честь действительной победы над Парфией. Впервые такового удостоился Публий Вентидий Басс в 36 г. до н. э., победивший сначала лучшего парфянского полководца Франипата, затем царевича Пакора, чью голову потом торжественно возили по городам римского Востока в отмщение за глумление парфян над головой Марка Лициния Красса. А вот триумф, проведённый Адрианом в 117 году в честь побед Траяна над парфянами, справедливо считать даже не квази, а псевдо-триумфом. Ведь римлянам тогда пришлось убираться из парфянских владений, даже толики завоеваний не сохранив.

Марку Аврелию по итогам пятилетней войны с Парфией принадлежит честь последнего расширения пределов Римской империи. Подданные оценили военные достижения императора-философа. На знаменитом конном памятнике Марку Аврелию на Капитолии не сохранилась, увы, одна немаловажная деталь. Изначально под копытом поднятой ноги лошади цезаря-победителя находилась небольшая фигурка царя Вологеза III. Символ впечатляющий!

Увы, насладиться миром после достигнутой победы, как самой Империи, так и её правителю не довелось. В 166 году германские племена лангобардов и обиев, переправившись через Дунай, вторглись в Паннонию. Римские легаты Виндекс и Кандид умело отразили нападение варваров, но, к несчастью, это столкновение стало только началом многолетней так называемой Маркоманской войны на всей дунайской границе Империи¹⁰⁴. Римлянам в ходе её пришлось сражаться: с германскими племенами – маркоманами, свевами, квадами, вандалами, хаттами и др.; с иранцами – сарматами, язигами, аланами; с фракийцами-костобоками. Шло настоящее человеческое наводнение

¹⁰⁵. Такой войны на своих рубежах римляне ещё никогда не вели. Отсюда они справедливо уподобляли её Пунической¹⁰⁶

. В ходе этой войны варвары проникали даже в Италию, подступая к Аквилее на Адриатике. Северные фракийцы-костобоки, обитатели Восточного Прикарпатья и Попрутья, разорив Дакию, двинулись через Дунай. Пройдя Мёзию, Южную Фракию и Македонию, они вторглись в Грецию, где добрались до Аттики. Там им удалось разрушить святилище Деметры в Элевсине близ Афин!

«Перед этим чудовищным натиском всех варварских сил Марк Аврелий проявил поразительную силу. Он не любил войны и вёл её против личного желания; но, когда это оказалось необходимым, он повёл её хорошо, стал великим полководцем по обязанности».¹⁰⁷ Как здесь не согласиться с Эрнестом Ренаном!