Серафим Саровский

Не удалось найти документов, подтверждающих поездку отца Питирима в Курск. Вероятно, осенью 1784 года Прохор отправился в Курск лично. Это было последнее посещение Прохором родного города, последнее свидание с матерью и братом, прощание с дорогими его сердцу близкими и с курскими святынями. Вероятно, к осени 1784-го Алексей Мошнин разобрал свой старый дом и перевез его на новую усадьбу на Московской площади, куда перебралась семья Алексея и его престарелая матушка. Сюда пришел и Прохор. «Усадьба выходила лицом на площадь, когда выйдешь за Московские ворота, то направо и была 4-ю от угла (от угла у ворот 45 сажень до начала усадьбы) размером 13 сажень по улице, 50 сажень во двор»^{211}, описывал место усадьбы Мошниных Григорий Бочаров, разыскав сведения в архиве Курского губернского правления. «4-я от угла»: на самом углу у въездных ворот находился постоялый двор купца М. С. Кудрявцева. Затем усадьбы мещан Григория Алексеевича Кавелина и Федота[48] Матвеевича Шандрикова. Четвертой располагалась усадьба Алексея Мошнина. Незавидное месторасположение усадьбы и лавки при доме.

Торговая жизнь бурлила в центре, а на окраине города много не заработаешь. Гости проезжали мимо к торговым рядам на Красной площади и на Херсонской улице. Только несколько десятилетий спустя Московская площадь начала расти как один из торговых центров города.

Переезд — тяжелое испытание для семьи, тем более когда перевозить нужно и сам дом. Вероятно, несколько летних месяцев домочадцы Алексея жили у родственников. Алексей с бригадой помощников разобрал дом, а потом ставил его на новом месте. Как это бывает, нижние прогнившие бревна были заменены крепкими. Заново пришлось выкладывать русскую печь, крыть крышу, делать погреб и много другого.

Не только Мошнины — весь город строился. Из Орловской, Брянской, Карачаровской округи в Курск везли строевой лес, дрань на крыши, пильные и половые доски. Алексей потратился на переезд и перестройку, а судя по затратам, например, купчихи Анисьи Полевой на свой деревянный дом суммы 231 рубль 25 копеек, переезд Алексея тоже обошелся в копеечку^{212}.

Бочаров рассказывает, что в 1830-х годах дом соседа Шандрикова был «прикуплен», то есть стал собственностью Мошниных. Удалось также выяснить, что соседский дом едва не перешел в собственность Алексея еще в 1798 году, когда Федот Матвеевич Шандриков задолжал по векселю 20 рублей. В деле есть описание и его жилища: «1-й части дом деревянной в 21-м квартале[49]

, на Московской площади из пластового лесу старова часть есть некоторова круглого лесу в котором одна перегоротка род чулана столярными дверьми и в которые в сени вход, шириною не более как один сажень в которых два чулана холодные в коем одна печь… с разными разводами внутри две лавки соснового лесу полом и потолоком. Крыт же оной тесом по улице забрано тесом двойные ворота и одной калиткой соснового ж лесу»^{213}. В тот раз Шандриков долг выплатил, и 16 сентября Алексей просит Городовой магистрат предать это дело забвению. В 1830-х годах соседский дом, вероятно, был «прикуплен» (или взят за новые долги?) неспроста. Хотя семья сына Алексея Сидоровича Семена была невелика, в доме могла проживать Прасковья Сидоровна с детьми. Ничего не известно о дочерях Алексея Матрене и Мавре. Потому утверждение Бочарова о продаже Семеном своих владений следует считать родственным разменом.

Осенью 1784 года Прохор окончательно оформил свой уход из мирской жизни и обратился в Курское наместническое правление за необходимым документом. 24 января 1785 года наместническое правление указом предписало магистрату выдать требуемый документ:

«Получено Генваря 29 дни 1785 году. № 114.

Указ Ея Императорскаго Величества

Самодержицы Всероссийской

Из Курскаго наместническаго правления Курскому городовому магистрату по доношению онаго магистрата в коем изъясняя поданное во оной магистрат от курскаго купца Прохора Машнина доношение которым он просил что в минувшею четвертую ревизию в наличности записан и платеж за него государственных податей от общества производится от которого общества дана ему уволнение для восприятия чина монашескаго о даче ему письменнаго от магистрата уверения за засвидетельствованием от наместнического правления. Приказали как в доношении магистрат прописывает что оной Машнин для восприятия монашескаго чина от общества и по определению того магистрата уже уволнен с тем чтобы за него и подати платить обществу то и предписать оному магистрату указом что затем уволнением для восприятия сказанная) чина и оное правление не препятствует а возлагает во всем принадлежащем на реченной городовой магистрат:

Генваря 24 дня 1785 года [подпись].

№ 1. Слушано года ж генваря 25 числа.

За секретаря Григорей…

Канцелярист… Зубков»^{214}.