Серая мышка и потерянный маг

– Сеньора Сансильвани, прошу, держите себя в руках. Так говорить о дочери нельзя, Экси не заслужила. Она замечательная и очень добрая.

– Конечно! Тёмный так и сказал бы! Усыпить бдительность! Заставить поверить! О, Светоносная, упаси от греха и соблазна! Ибо грешны мы и слабы духом! А ты сгинь! Сгинь, тёмный!

– Давайте тогда договоримся, – он поднял ладони. – Вы идёте в палату, а я к ней не подхожу. Хорошо? У нас есть врачи-женщины. Я пришлю вам кого-то из них.

– Мы не останемся ни на миг! – Арабелла попятились к лифту, продолжая кашлять. – Сейчас же! Прочь из этого проклятого Равновесием места!

– Сеньора, – Спайк умудрялся удерживать вежливый и мягкий тон. – Я, как и все мы, ребёнок Равновесия. Неоднократно посещал Храм Воли в Ронделле, поэтому ваши обвинения несправедливы.

– Сеньора де Сансильвани, прошу, вернитесь в палату, – к нам (слава всем святым!) спешил Райан, а рядом Касс.

Я занервничала. Внешность у эльфийки специфическая: механическая рука, которую та нарочно не скрывала под одеждой. Искусственный глаз и металлическая пластинка на виске, которую она так же демонстрировала, перебросив волосы на правую сторону. Это мама точно посчитает противоестественным.

– Обитель тёмных! Уйдите! Прочь! Равновесие не допустит! Силы, спасите! – графиня пронзительно вскрикнула. – Не оставьте! Меня жгут раскалёнными штырями! А вы! – она упёрлась взглядом в Райана. – Хуже всех! Не прикасайся ко мне! Ни пальцами, ни мыслью! Ох, жар пронзает чресла! Так и вижу, как загораются глаза огнями похоти! Вкладывают в голову постыдные мысли. Заставляют моё тело вожделеть этого демона!!!

Я чудом увернулась от взмаха её руки и спрятала лицо в ладонях. Проклятье. Я точно отчислюсь. С этим невозможно жить!

В звенящей тишине раздался смешок, а после хохот. Экси ожидала услышать что угодно, кроме этого звука и недоумённо осмотрелась.

Смеялась Кассиан’дала. Совершенно расслаблено, будто не истерику наблюдала, а услышала отличную шутку.

Мне страшно. Я видела, как багровеет лицо Арабеллы и знала, ничего хорошего не будет. Мама либо сделает так, что меня отчислят из универа за неадекватность, либо грохнется с разрывом сердца и умрёт.

– Ещё одна тёмная распутница! – хрипло выкрикнула графиня. – Равновесие наделило тебя телом столь благородной расы, а ты осквернила его дар!

– Тело благородной расы досталось мне по воле родителей, являвшихся, как ни странно, эльфами. Можно назвать это волей Равновесия, можно генетикой, кому как нравится, – Касс шевельнула искусственной рукой. – А это – несчастный случай.

– Ты возлежишь с демонами, растапливая пламя непотребства! Пришла наказать за интерес?!

Глава 29

Кассиан’дала изменилась в лице. Невысокая, но сейчас она казалась выше и выглядеть стала серьёзнее, строже. Впервые я увидела в ней представительницу древней и мудрой расы, а не весёлую девушку, которая хоть и стоит в статусе выше, но общается со студентами на одной волне. Отчего-то спины коснулся холодок.

– В душе твоей проросли семена тьмы, если позволяешь не только думать, но говорить такое вслух. Сними знак Равновесия, ты оскорбляешь Силы лицемерием и не имеешь права надеть его, пока не очистишься от скверны. Морально и физически.

Я ожидала, что мама снова начнёт кричать, возможно, бросится на Касс, но слова эльфийки напугали её. Графиня выглядела… виноватой? Раскаивающейся? Просто невозможно. Да, слова Касс звучали жёстко и повелительно, я впервые видела её такой, но, признать честно, мне не верилось, что это сработает.

– Простите. Я… забылась, – Арабелла сжала медальон в ладонях и робко взглянула на эльфийку, но тут же опустила взгляд и сняла с шеи цепочку, изредка шевеля губами в благодарственной молитве.

Райан выдохнул и потёр переносицу.

– Раз у графини Сансильвани такие кхм... претензии, я договорюсь, чтобы вас осмотрел другой врач. Спайк, свободен на сегодня. Спасибо.

Я не сразу осознала, что меня завели в лифт. Когда двери захлопнулись, Спайк, продолжая сжимать ладонь, заглянул в мои глаза.

– Ты как?

И правда, как? Сложный вопрос.

– Я… сама заявление напишу… Мне… нельзя здесь оставаться.

– Какое заявление? – ладони Спайка переместились на плечи. – Ты ни при чём. Она так себя ведёт, не ты.

– Прости, – меня трясло. – Не хотела, чтобы кто-нибудь это видел. Мне… зря я всё это. Надо было поступать в колледж при монастыре и… не позориться так.

– А ты бы хотела там учиться? Экси, никто к тебе хуже из-за этого относиться не будет. И пойми, ты не одна. Я с тобой, – Спайк крепко прижал её к себе.

Сердце забилось быстро-быстро. Я вцепилась в него как в спасательный круг, брошенный утопающему. Дрожь понемногу отступала.

– Прости… она столько гадостей тебе наговорила.

Двери лифта открылись, и Спайк, продолжая обнимать, вывел меня в коридор.

– Если тебя мучает вопрос, почему я всё ещё тебя не отпустил, – сказал он, склонившись к уху. – То ответ прост. Я буду держать, пока ты не скажешь, что никакие заявления писать не будешь.

– Не боишься, что я буду злоупотреблять положением?