Серая скала (сборник)

— Есть кое–где. Но у нас есть и более ценные минералы. Я говорю о лопаритах и ловчоритах. На севере европейской части Союза они имеются в громадных количествах. В них содержится много редких земель, а следовательно и церия. Мы обладаем безусловно первыми в мире запасами этого элемента.

Перед уходом профессор зашел зачем-то в столовую. Ваня сидел за столом и делал вид, что учится. На самом деле мысли его были далеки от учения. Профессор словно угадал настроение Вани.

— Ну, полно, Ванечка, — сказал он и погладил Ваню по голове. — Перемелется — мука будет. Есть девушки лучше Ольги. Обойдется!..

Вечером на другой день вторая копия с чертежа была закончена, и Ольга пошла в столовую пить чай. Воспользовавшись ее отсутствием, Другов предложил Ткеше и Ване перенести на чертеж все размеры, обозначения и надписи, так как один экземпляр чертежа было решено сдать в наркомат.

— Надпишите также материалы, из которых сделаны детали снаряда… Церий обозначьте химическим символом, — добавил он.

Оба друга взяли себе каждый по чертежу и, запершись в кабинете, быстро стали выполнять эту несложную работу, тем более, что за красотой надписей они не гнались.

— А как обозначается церий? — спросил Ткеша.

— Церий обозначается, насколько мне помнится, латинскими буквами «зет»и «эр»

. Вот так… — И Ваня написал: «Zr».

Ткеша посмотрел и поставил на своем чертеже точно такой же знак.

Через некоторое время в дверь постучались Другов и Званцев.

— Ну, как, готово? Дайте-ка взглянуть, что вы тут сделали. — Профессор стал просматривать чертежи. Вдруг он наморщил лоб, поправил очки и поднял глаза на Ваню.

— Что это ты здесь написал?

— Церий… химический символ церия…

— Церия!! Это символ церия? — Он покраснел от гнева. — Несчастный! И как тебя пропустил на зачете Иван Петрович! Ты же спутал церий с цирконием, металлом шестого ряда четвертой группы менделеевской таблицы. Церий обозначается латинскими буквами «це»и «о», а не «зет»

и «эр». Исправить немедленно.

Ваня густо покраснел и принялся подчищать чертеж.

— Хороши пошли студенты, нечего сказать, — ворчал профессор, — церий с цирконием путают.

— Теперь давайте решим, куда ненадежнее спрятать чертежи, — сказал Званцев.

— Лучше всего, я их увезу в институт и пока запру в несгораемый шкаф в своем кабинете, — предложил Другов. — Только никому об этом ни слова. Черновики и разные наброски мы сейчас же сожжем.

Последнее решение было немедленно выполнено.

Вызвав на следующий день утром по телефону такси, Другов и Званцев отправились в Геологический институт.

Приехав на место, они поднялись на третий этаж лабораторного флигеля. Там никого не было. Профессор открыл свой кабинет и запер чертеж во внутренний ящик несгораемого шкафа, где хранилась платиновая химическая посуда.

— Уф! Отлегло от души, — сказал Другов.

В это время в коридор вошла группа студентов. Они видели Другова и пришли звать его на собрание.

— Андрей Васильевич! Профессор! — раздавались крики. — Идемте на собрание в главную аудиторию. Народу много собралось.

Другов запер кабинет и пошел в большую аудиторию, где было собрание. Званцев на всякий случай остался во флигеле.

Аудитория была полна народа. Здесь были студенты, преподаватели, служащие, рабочие института.

На собрании выступал с докладом директор института. Он говорил об итогах прошлого учебного года, о новых программах, о студентах–отличниках, о работе всего коллектива.

Прослушав доклад, профессор вместе с Ваней, Ольгой и еще несколькими студентами пошел во флигель. Инженер их ждал в коридоре. Не желая отпирать своего кабинета, Другов зашел в соседнюю комнату и уселся на диване отдохнуть.

— Да! Действительно, — говорил профессор, — вы, Сергей Ильич, тогда были правы. Нельзя было столько тянуть и не сообщать о нашем деле. Может быть, давно бы уже выловили этих молодчиков.

За закрытой дверью в это время послышался какой-то шум и возня. Званцев вскочил со стула, кинулся к двери и дернул ее. Дверь не подавалась.

— Нас заперли! — закричал он.

Все вскочили и начали тянуть дверь, но без успеха.

Другов прежде всего стал рыться в кармане… Ключи от несгораемого шкафа были на месте, на цепочке, прикрепленной к петле пиджака.

— Проклятие! Кто-то засунул в дверную ручку палку, скорее ломайте дверь!

Стали стучать в дверь, — пытались сорвать ее с петель — ничего не вышло, дверь была крепкая.

Тогда инженер достал свой нож, который уж не раз выручал его, и стал вырезать нижнюю филенку двери. Званцеву помогал Ваня.

— Скорее! Скорее! Ради всего святого, — торопил их профессор.

Прошло, однако, около получаса, прежде чем удалось подрезать филенку со всех сторон. Наконец ударом ноги филенка была вышиблена, Ваня пролез в отверстие, вынул кусок железной трубы, засунутой в дверную ручку, и освободил всех из плена. Бросились к кабинету… Дверь его была открыта. Несгораемый шкаф взломан. На полу валялись бумаги, деньги, платиновая посуда, но… конверта с чертежом не было. Все остолбенели. Другов схватился за голову.

— Украли. Нет! Нет, не может быть! — шептал он.

Снова стали перебирать разбросанные бумаги. Конверта не было.