Сердечные риски, или пять валентинок (СИ)

Это та минута, после которой все изменится. В очередной раз…

Сглотнув, поинтересовалась, решив немного переключиться:

- А ты все так же пугаешь новичков? По-прежнему сидишь там, в первом ряду? – я указала рукой на стул в середине.

Он заразительно рассмеялся, запрокинув голову, а я чуть расслабилась, любуясь им.

- Никогда этим не занимался. Раньше поручал это дело Артему, теперь вот Кириллу. Посещение тренингов новичков – обязанность их наставников. Я лишь принимаю отчеты и делаю выводы.

Я застыла, обескураженная открытием, глядя на ухмыляющегося Вадима округлившимися глазами:

- Ты же… Как так? Я думала… Ты же был на половине моих тренингов!

- Был бы и на другой половине, если бы не работа. – Он так страстно, нежно глядел на меня, что я почувствовала жар, поднимающийся от низа живота, охватывающий все тело. – Мне просто очень нравилось смотреть на тебя. Ничего не мог с собой поделать, - добавил тихо, проникновенно.

Смущенная, возбужденная, я накрыла рукой горло, поправила волосы.

- Как хорошо, что ты, любитель форсировать события, молчал о своих чувствах. Что бы ты делал, если бы я сказала тебе «нет» год назад, когда твое терпение преждевременно бы лопнуло?

Вадим пожал плечами, сгримасничав.

- Ну, ты и говорила мне «нет», правда, не словами. И я ждал, ждал…

Несколько мгновений, мы, безмолвствуя, смотрели в глаза друг другу. Нас разделяло пространство тренинг-зала, но напряжение, притяжение были такими сильными, что, казалось, его не существовало. Казалось, мы стояли рядом, тесно прижавшись друг к другу, дыша в унисон.

- И потом, - продолжил Вадим, шагнув, наконец, за порог. Дверь за ним закрылась. – «Нет» бывает разным. Твое категоричное совершенно точно поставило бы точку, и я, раздавленный, отполз бы в сторону. А у тебя было «нет», близкое к «не знаю, мне нужно время». Поэтому я поначалу давал всячески понять, что положил на тебя глаз, потом уже в ход пошли четыре валентинки, поцелуй. Это как раз было то «нет», которое не помешало мне построить множество разных планов. Касающихся тебя. И меня. Нас обоих.

С лукавой, теплой улыбкой, светившейся и в ясных глазах, он медленно приближался, рассуждая. А я чувствовала, что дрожу, ожидая, предвкушая, не сводила с него взгляда.

Вадим вытащил из-за спины огромный букет красно-белых роз, который в следующую минуту лег в мои раскрывшиеся для него руки. Я не смотрела на цветы – была зачарована глубокими серыми глазами напротив. В них вспыхивали искорки взволнованности, сияли бесконечная любовь и ласка.

- Потому что, Арина Витальевна, - шутливо произнес, обняв меня, прижавшись лбом к моей макушке. – Вы единственная девушка, обольстительная до невозможности в своей необольстительности и принципиальности. Единственная, сводящая меня с ума и заставившая делать глупости. Ревновать до бешенства – в их числе.

Закрыв глаза, учащенно дыша, я почувствовала, что он улыбается. Пальцы обнимавшей меня руки крепко стиснули талию, словно Вадим боялся, что я ускользну прочь. Его теплые губы прижались к моему виску, ушной раковине, скользнув, замерли на скуле. Мое сердце барабанило в груди, пылало. Пылала я вся.

Освободив одну руку, я положила ее ему на грудь, подняла лицо вверх, не открывая глаз. Наше дыхание смешалось. Осторожно ухватившись за его галстук, потянула на себя, показывая, чего хочу…

Мы целовались долгое восхитительное мгновение, неторопливо, наслаждаясь теплотой, вкусом, полнотой, словно многократно пробуя грани, оттенки, изучая их снова и снова. А потом Вадим, баюкая, оберегая, прижал ладонью мою голову к своей часто вздымающейся груди и быстро прошептал:

- В общем, ты та, без которой совершенно точно не смогу. Поэтому скажи скорее «да», тем более что ты его практически сказала в машине, и пойдем уже отмечать ужином. А завтра подадим заявление и вздохнем с удовлетворением и с чувством выполненного долга.

Я нервно хихикнула:

- На что сказать «да»? Ты еще не задал свой вопрос.

Не могла не поддеть его слегка.

Он внезапно отстранился, отпустив меня, хлопнул себя по лбу:

- Вот черт! Подожди минуту, я сейчас, - и стремглав понесся из тренинг-зала.

Я с улыбкой покачала головой: он невозможен и, видимо, волновался не меньше меня, переживал так, что забыл что-то… Перевела взгляд на розы в своих руках.

Букет был тяжел. Семнадцать полураскрывшихся красно-белых цветков, кончики завернутых лепестков которых как будто горели. Наклонившись к ним, я задержала в легких густой лиственный и влажный аромат.

Вадим часто баловал меня подарками, не сосредотачиваясь на датах и поводах. Мог ни с того ни с сего остановить машину, когда мы куда-то ехали, и, чмокнув меня в щеку или губы, убежать, чтобы через минуту вернуться с ликующей улыбкой и цветами. Но вот такую поистине королевскую роскошь, как эти семнадцать белых роз с тлевшей красной окантовкой лепестков, приберег для особо дня. Сегодняшнего.