Сердечный выстрел

— А вы на терминал, товарищ майор? — охрипшим голосом с чувством вины спросила Скорокова.

Красивая она девушка, лицо светлое, взгляд ясный, улыбалась редко, а зря, зубы у нее ровные, белые. Стройная, но не хрупкая, руки цепкие, ноги сильные, и бегала она, как спринтер, и боевым самбо владела на приличном уровне. Но Родион расстанется с ней без всякого сожаления, даже рад будет расставанию. А в Москву его могут вызвать в любое время… А могут и не вызвать.

— Да вот, есть одна зацепка.

Павлик посмотрел на Скорокову с насмешкой, перевел взгляд на Родиона.

— Это вы про доски?

— Это мы про кражу.

Раньше хутор у железнодорожного моста не входил в зону ответственности майора Фомина. Но штат участка расширили, добавили сотрудника, а вместе с тем повесили на него и терминал. На них с лейтенантом Скороковой. Не зря же Павлик и стоящий за ним Смальцев пробивали на должность своего человека.

— Погорячился Малыгин, не будет заявления. Сами разберемся.

— Этого я и боюсь, — усмехнулся Фомин.

— А не надо бояться, мы люди мирные… И землю по нормальной цене выкупаем, — немного подумав, добавил Павлик.

— Да, но не все соглашаются ее продать, — сказал Родион, вспомнив Гуляева.

Павлик, может, и не грабил Туманова, но моментом воспользовался. Семена Гуляева арестовали, и Павлик тут же отправился к его отцу с кабальным предложением. Одно из двух, или земля, или сын. И остался бы Гуляев без своего хозяйства, если бы не Варшавин…

— Так мы не всем и предлагаем… Ладно, поедем мы.

Фомин кивнул в знак прощания и, не подав Павлику руки, повернулся к своей машине. Ему тоже нужно ехать.

…Стенькин разгружал фургон, таскал рулоны с утеплителем. Настроение бодрое, боевое, в глазах усталость, но ни тоски в них, ни печали. Не переживал Слава, не боялся разоблачения: или ни в чем не виноват, или просто непробиваемый.

Фомин не стал ждать, когда грузчики закончат работу, выдернул парня на разговор.

— Где доски? — Он смотрел Стенькину прямо в глаза.

— Какие доски? — удивился тот.

— А ты не знаешь, какие доски у вас тут пропали?

— Я-то здесь при чем?… — возмущенно вскинулся Слава. — Чуть что, сразу Стенькин?

— Я у тебя дома был, ватник твой рабочий осмотрел, опилки на нем с досок.

— Какие еще опилки?

— Свежие. С лиственной доски. Экспертиза это подтвердит. А суд тебя арестует. Тебе грозит до пяти лет лишения свободы.

— Да не брал я ничего! — Стенькин хлопал глазами, потрясенно глядя на Родиона.

— Ну что, тогда я в отдел, куртку твою на экспертизу сдавать.

— Какую куртку?

— Ватник, телогрейка, черная такая, на кухне висела.

— Без рукавов?

— С рукавами.

— Не было с рукавами, с рукавами пропала.

— Когда?

— Позавчера в огород хотел, не докопал немного. Смотрю, а ватника нет… Сами знаете, память у меня не совсем. — Слава и хотел было улыбнуться, постучав себя по голове, но не смог. Страшно парню, паника на душе, настроения нет. А ведь не грустил, не печалился, разгружая фуру.

А с памятью у него действительно беда, вроде бы все вспомнил, но белые пятна оставались.

— Если память, значит, не помнишь, как ватник на место вернулся. В машине он у меня. Твой ватник, опилки на нем с досок…

— Так вы же говорите, что вчера ночью украли.

— Вчера ночью.

— А я вчера ночью у Майи был.

Фомин хотел спросить, всю ночь он с Майей провел или только часть, но понял, что голос выдаст волнение. А ведь ему на самом деле стало не по себе, ощущение навалилось, как будто кто-то мягким, но тяжелым мешком ударил под коленки. Это раньше он ничуть не ревновал Майю, но все изменилось после того, как Лера предала его. Он остался с женой, но Майя ему теперь не чужая, чтобы он там себе ни внушал.

— Ну, не всю ночь… — немного подумав, признался Слава и тут же поспешил заверить: — Но я сразу домой пошел!

— Пошел?

— Ну, так машины у меня нет. И доски вывозить не на чем.

— На лодке… Доски на лодке могли вывезти.

— И лодки у меня нет.

— У Леньки, дружка твоего, есть.

Пшеничная — станица небольшая, Родион знал всех жителей наперечет. У кого казачьи шашки водятся, знал, кто коней держит, кто на лодках рыбачит.

И кто с кем дружит, имел представление. А уж Славкиного-то дружка знал как облупленного.

— Так это, у отца его лодка.

— А Ленька взять ее не мог?

— Так Ленька… — замялся Слава. — Ленька не мог.

— А если мог?… Значит, так, сейчас едем к Леньке.

— Ну, поехали, — пожал плечами Стенькин.

— Начальник твой все поймет, товарищи твои поймут, что ты под подозрением. Дело придется возбуждать. А так бы вернул доски, и никаких проблем…

— Да я б вернул! Если б знал, где они!.. — Славка с вызывающим видом скрестил на груди руки.

— Ну, смотри, я предупредил.

— Но я на самом деле ничего не брал! Да и как бы я смог, тут охрана везде!

Слава повертел головой, обвел рукой вокруг себя, но, к своему разочарованию, не обнаружил ни одной камеры, в обзор которой попадали бы доски, вернее, место, где они хранились. И охранников Родион не увидел. Двор закрывался на ночь, охранники присматривали за воротами, а внутрь не заходили. Возможно, и воспользовался этим обстоятельством Стенькин и украл доски.

Глава 2